«Уровень интеллекта снижается»: челябинец придумал интерактивную песочницу и стал зарабатывать на этом миллионы

Дмитрию Андрееву из Челябинска 36 лет, он отец пятерых детей. Десять лет назад, когда его дочь пошла в садик, Дмитрий задумался над ее развитием и как уберечь ребенка от сидячего образа жизни. Не найдя ничего подходящего, он решил создать свои разработки. Теперь его песочницами, «умными» зеркалами и интерактивными скалодромами пользуются не только в России, но и других странах — Японии, Израиле, Польше. Недавно их оценил президент Владимир Путин. Предприниматель рассказал 74.RU о развитии бизнеса, который уже имеет многомиллионные обороты, и почему эта сфера такая перспективная.

— Мне кажется, сейчас главной проблемой в воспитании детей стало засилье гаджетов. Когда мы ходили в детский сад, у нас не было мобильного телефона и было другое восприятие мира. Вы стараетесь найти альтернативу телефонам и планшетам, но ваши IT-разработки вступают в борьбу с другими…

— Я очень много документов изучил о том, как цифра влияет на детей. То, что родители обеспокоены — это 100% так и есть, потому что влияние таково, что из поколения в поколение уровень интеллекта детей и населения в целом снижается. Простой пример: мы в своем детстве запоминали номера телефонов подруги, родных, друзей, они у нас постоянно были в голове. Сейчас нам ничего запоминать не нужно с современным телефоном. Но если использовать цифру с умом, то можно получить хорошие результаты. Все мы знаем, что вниманием ребенка очень трудно управлять, особенно дошкольника. Попробуйте сосредоточить его внимание на монотонной или неинтересной задачке. На одном из наших комплексов время концентрации внимания ребенка удалось увеличить на 300%, это результат исследований.

Есть еще такой лозунг у врачей: обездвиженность — болезнь XXI века. Если у ребенка дефицит двигательной активности, то во взрослом возрасте у него могут быть различные хронические заболевания: сердечно-сосудистая система, у девочек таз может неправильно сформироваться, что отражается на репродуктивной функции. Эту проблему можно решить, если дети выйдут из-за парт и начнут играть. Такое мы увидели в Сингапуре — очень продвинутой в плане образования стране. Дети уходят от парт и столов, они меняют их форм-фактор. И постоянно двигаются. Мы в какой-то степени делаем в Челябинске Сингапур. Только они это делают с педагогическим уклоном, а мы с технологическим.

Есть же термин «залипать»: красочная картинка вырабатывает у ребенка на гормональном уровне эндорфины. Схожие эмоции и у взрослых — мы скроллим ленту с яркими картинками, потому что испытываем теплоту, ищем там что-то интересное и «залипаем». Не все, конечно, но многие взрослые, поэтому много времени проводят в социальных сетях. Мы же используем педагогический подход в плане использования новых технологий, и даже запатентовали термин «бережная цифра».

— Дмитрий, вы учились на факультете прикладной математики и физики в ЮУрГУ. Что случилось, что вы стали айтишником, да еще и связали себя с образованием детей?

— Дело в том, что я с детства любил сложные задачки и мог часами сидеть и решать их. С другой стороны, я был спортсменом, кандидатом в мастера спорта по конькобежному спорту. То, что получилось в итоге, наверное, отражение двух этих сфер жизни. К концу обучения я уже сам работал на кафедре, то есть начинал свою научную карьеру. Меня зажигала идея того, что я как ученый могу поменять мир. Например, мы со своей студенческой работой выиграли конкурс от Microsoft в России (обошли таких гигантов как МГУ и МФТИ) и представляли нашу работу на мировом финале в Польше. Мы изобрели датчик, который дистанционно может измерить чистоту воды. Мы разработали его в лаборатории нашей кафедры. У кого-то из изобретателей был гараж с массой оборудования, у нас это все было на кафедре. Еще плюс такой модели — что в вузе ты можешь собрать команду из разных сфер — объединиться с физиком, психологом и так далее.

Идея создания продуктов в сфере образования пришла, когда родилась дочка, когда она пошла в детский сад. Я понял, что в детских садах у нас все точно так же, как десятки лет назад, что туда «цифра» практически не попала. Хотя детей уже окружили гаджеты, и они много времени проводят с ними. На тот момент у нас не было классных образовательных сервисов, куда бы я мог отдать дочку, поэтому решил их создать сам.

Сейчас у меня пятеро детей и я понимаю, что у нашей компании еще много перспектив в работе с дошкольными учреждениями (улыбается).

— Система образования в России считается консервативной и неповоротливой. Как удалось пробить этот барьер?

— В чем основная проблема: мы делаем в России классные продукты, но никому их не показываем, либо показываем не так, как нужно. Либо мы сделали классный продукт, показали одному человеку, который его не принял, и мы делаем вывод, что это плохая идея. А нужно показать 10 — 100 людям и потом делать выводы. Культура «бережливого стартапа», венчурных фондов, которые пришли в Россию в XXI веке, говорит о том, что мы сначала должны попробовать предложить это, а потом уже только создать. Поэтому мы сразу начали делать прототипы и их показывать, смотреть реакцию. Конечно, первые детские сады, в которые мы приходили с нашим комплексом, были в непростом состоянии: там реально штукатурка со стен отваливалась, и нам отвечали: «нам не нужны ваши инновации, нам ремонт нужен». Так, условно, было в 9 из 10 детских садов. А в 10-м детском саду ситуация была немного другая — я помню, он финансировался крупной госструктурой, там были хорошие педагоги, которые сказали: «Супер, берем!».

— Что за продукт это был?

— Это был комплекс «Играй и развивайся». По сути, в мире такого комплекса еще не было. Ребенок вставал перед телевизором. Была камера, которая полностью распознавала его тело. На экране отображался пешеходный переход, и ребенок должен был перейти его на зеленый сигнал светофора по комнате. Он не просто учит правила и читает книжку, он действующее лицо. Это только один из 20 различных сценариев. Это был 2013 год, нашей компании уже 10 лет. Сейчас мы производим интерактивную песочницу, скалодром, интерактивный пол, «умное» зеркало, интерактивный физкультурный комплекс. А комплекс подвижных занятий «Играй и развивайся» вырос до 10 блоков, и теперь включает в себя даже игры с нейроподходом.

— А сейчас сколько детских садов среди ваших клиентов?

— Восемь тысяч учреждений, но амбиции у нас на 40 тысяч. В России всего 42 тысячи детских садов, частных и государственных. И нас же используют не только детские сады, но и социальные и спортивные учреждения, реабилитационные и медицинские центры. Больше тысячи учреждений используют наши продукты в других странах — Японии, Израиле, Польше, Молдавии, Казахстане, Белоруссии, Узбекистане. Активные продажи (хотя мы в первую очередь айтишники, а не специалисты по продажам) мы начали строить с 2015 — 2016 года. Сейчас штат компании насчитывает 150 человек, среди которых сотрудники с педагогическим, медицинским образованием, специалисты других сфер.

— Сколько стоит укомплектовать детский сад вашими активностями?

— Мы смотрим на бюджет в первую очередь. У нас есть программное обеспечение, которое мы можем установить на компьютер в детском саду — это будет стоить от 5 тысяч рублей. А если речь идет о садике, бюджет которого позволяет укомплектовать его полностью, то мы и интерактивный скалодром устанавливаем, и «умное» зеркало, и интерактивный пол Magium, причем в несколько групп. Там и миллиона рублей может не хватить.

— Недавно вы представили свою разработку Владимиру Путину. Как вы встретились с ним?

— Агентство стратегических инициатив каждый год проводит конкурс среди предпринимателей. Мы выиграли его в категории IT, вошли в пятерку лучших компаний. Финалисты представляют свои разработки на форуме «Сильные идеи для нового времени», который каждый год посещает Владимир Путин. Как прошла наша встреча? Вы знаете, она мало чем отличалась от других подобных — мы много презентуем нашу компанию и продукт. Я точно так же презентовал нашу интерактивную песочницу Владимиру Путину и понял, что президент раньше такого не видел. Он удивился, сказал: «молодцы». Встреча была не длинной, буквально пара минут. Но этого хватило, чтобы мы вместе собрали вулкан. Можно сказать, что я вместе с президентом поиграл в одной песочнице (смеется).