«Спинной мозг превратился в кашу»: жених скинул красавицу-медика с 4-го этажа. Она выжила и стала другим человеком

— Безумный взгляд. Черти пляшут в глазах. Руки сжимают мое горло. Сердце бешено колотится. Это все. Последнее, что я помню… — вспоминает Анастасия Желтоухова из Тольятти.

Очнулась Настя уже в реанимации, пролежав целый месяц в коме. От врачей узнала, что больше никогда не сможет ходить…

— И это мне еще повезло. Врачи сказали: всего сантиметр — и я осталась бы овощем. Сейчас, по крайней мере, у меня есть две руки и шея, которыми я владею, — говорит девушка.

Новые реалии, быт в условиях ограниченных возможностей она по крупицам выстроила заново и сейчас чувствует себя счастливой и востребованной. Но первый год жизни после травмы был адом — тольяттинка даже хотела добровольно покинуть этот мир.

TOLYATTY.RU стал первым СМИ, кому девушка решилась открыто рассказать о себе.

— Я это сделаю первый и, думаю, последний раз. Многие, слыша мои признания, начинали меня обвинять. Я слышала разные упреки в свою сторону, мол, сама виновата. Расскажу и навсегда закрою тему, — говорит Анастасия.

Рассказываем историю любви, предательства и возрождения из пепла.

С Анастасией мы встретились на улице возле одного из кафе. Нас встретила эффектная, кареглазая брюнетка в модном прикиде и с умелым макияжем. Внешность — модельная. Характер — боевой. Все диссонирует с инвалидным креслом, которое кажется здесь неуместным.

— Это мой трон, — смеется Анастасия.

Пока идем и беседуем, люди вокруг оглядываются. В глазах горожан застыл вопрос: «Как так вышло, что она на коляске?» Но Настю чужие взгляды не смущают.

— Ничего, все ок. Я привыкла к повышенному вниманию на улицах, — улыбается девушка и уверенно едет вперед, ловко управляет коляской, преодолевая высокие временами тольяттинские бордюры.

Анастасии 32 года, она родилась и выросла в Тольятти. Окончила школу, медицинский колледж и стала медсестрой. Сначала по профессии девушка устроилась в Медгородок, позже перешла из государственной больницы перешла в частную — там лучше платят.

Все в целом складывалось отлично — друзья, хобби, спорт: девушка несколько лет занималась айкидо, бразильским джиу-джитсу, ходила в «качалку». Жила одна — квартира на бульваре Королева досталась ей от бабушки. Яркая, активная, спортивная, самодостаточная. Невеста завидная.

В пандемию коронавируса она осталась без работы.

— Медицинский центр выставил нас всех на улицу, без объяснений и денег. Однажды утром мы с коллегой пришли на работу, а на двери висит табличка «Закрыто». Это, конечно, сильно ударило по самооценке, а потом и жить стало не на что, — говорит девушка.

Найти работу по специальности оказалось непросто: в тот год многое в городе «захлопнулось».

— Перебивалась случайными заработками. Курьером пыталась быть, на мойке работать. В один момент опустились руки. Накрыло отчаяние. А потом настроение резко изменилось. Потому, что встретилась с ним — с Сергеем меня познакомил общий приятель. Я сразу воспряла, это был взрыв эмоций. Как побег в другую реальность. Если хотите — наваждение. Работа вскоре тоже нашлась, в другом, правда, городе, но все-таки опять с деньгами наладилось, — говорит Анастасия.

И добавляет:

— Вот он и привел меня сюда, на инвалидное кресло.

Любовь, которую встретила Настя, из разряда тех, что называют дикими африканскими страстями. Девушка говорит, что в тот период не отдавала отчет в своих действиях, не замечая странностей в поведении и отношении избранника.

— Это сейчас я понимаю, что он меня использовал. Как сейчас говорят, был абьюзером, — говорит она.

— Но тогда я жила, растворившись в эмоциях. А он ревновал меня к каждому «столбу», знал все пароли к социальным сетям, мог запросто взять мой телефон и проверить: кому, во сколько я звонила. Сначала устраивал допрос, а потом скандалил.

Постепенно «отвадил» от меня всех друзей. Первыми стали парни, с которыми я подружилась в тренажерном зале. Вскоре почти не стало подруг. Я же думала, что так и надо. Работала за двоих — у Сергея не было работы. Одевала в бренды, поила, кормила. А еще… закрывала глаза на странные перепады настроения. Они случались припадками — от смеха до ярости.

Однажды я стала свидетелем, как он тайком нюхает что-то белое. Долго до меня не доходило, а потом как дошло… Но к тому моменту я совсем в него влипла. Думала, что справлюсь. С моей стороны все было очень серьезно. Познакомилась с родителями, собиралась замуж выходить, — говорит девушка.

Вскоре Сергей начал требовать от Насти денег на очередную дозу. Тогда же начались и первые драки между сожителями.

— Мы частенько дрались. Он требовал — я отказывала, тогда он меня лупил. Не спасла спортивная подготовка — он все-таки мужчина, сильнее. Дело доходило до травм. Один раз он мне шею чуть не сломал, другой раз ногу вывернул — хромала тогда долго. Два раза писала заявления на него в полицию, но сама же заявления забирала по «примирению сторон». Каждый раз после драк он валялся в ногах, умолял простить, я прощала, — вспоминает Анастасия.

— И в тот день между нами снова случилась потасовка. Он потребовал деньги, а я отказала. Помню, как мы ссорились, ругались, били друг друга. Последнее, что помню: мы стоим у окна, его взгляд — там черти пляшут. Руки сжали мое горло. Это все, — рассказывает Анастасия о том дне, который разделил ее жизнь на до и после.

В сознание она пришла только через месяц. Как Анастасия узнала позже — соседи, увидев ее, лежавшую на газоне под окнами дома, вызвали «скорую помощь». Настю увезли в Медгородок. Операция шла несколько часов.

— Пережила клиническую смерть и кому. Когда пришла в сознание, в реанимацию явилась полиция, потом и Сергей. Его подозревали, посадили в следственный изолятор, потом отпустили, и он пришел ко мне. Клялся в любви, умолял простить и все забыть. Просил выбрать его и обещал сидеть круглые сутки у кровати, вечно любить, ухаживать. Потом вложил мне в пальцы ручку, дал лист бумаги и вел мою руку, выводил текст: «Никого прошу не винить, все вышло случайно». И пропал: на следующий день занес меня в черный список. Друзьям, как выяснилось позже, он рассказал свою версию: якобы я мыла окна, не удержалась и выпала из окна.

Родные, конечно, хотели добиться справедливости в суде, но тогда я сказала маме так: «Мне ничего от него не надо. Ничего говорить не буду». Выйдя из комы, я сама себе не принадлежала: не могла ни есть, ни говорить, ни тем более судиться, — рассказала Анастасия.

В это же время Настя узнала, что больше никогда не сможет ходить.

— Меня привезли в больницу с открытой черепно-мозговой травмой, сломанным грудным отделом позвоночника. Спинной мозг превратился в кашу, у меня нижняя параплегия. Представляете, хирург из нейрохирургического отделения, тот, что меня оперировал, оказался врачом, с которым я когда-то работала. Вот он сказал так: «Тебе еще повезло. Чуть-чуть — и был бы задет другой отдел позвонков». То есть я бы осталась овощем, — вспоминает Анастасия.

Следующий год она вспоминает как самый тяжелый период своей жизни.

— Наглухо застряла в депрессии. Не могла себя принять. В один момент попыталась уйти из жизни — опять вытянули доктора. Я осталась одна — рядом не было никого, не считая моей мамы. Вот она реально совершила подвиг: была со мной круглые сутки, не спала, сильно похудела. А я… я не хотела жить. Так продолжалось много месяцев, только год спустя я начала оживать. И первое, что захотела сделать, — заняться спортом. Собралась и в чем была вышла во двор на уличные тренажеры.

Потом у меня открылось второе дыхание: продала квартиру, купила двушку в новых кварталах, переехала от мамы, завела кота, записалась на курсы визажистов и начала писать стихи и музыку, — говорит героиня.

Сейчас жизнь окончательно вошла в колею — Анастасия записывает песни под псевдонимом Asulum Space и делает модные мейкапы на дому. Круглый год занимается спортом и много-много общается.

—  Спасибо тем, кто помогает. Вдруг открылось, что меня окружают супер-люди: на руках носят, отвозят-привозят. Друзья помогли наладить быт на новом месте: убрали порог, который затруднял вход в квартиру, помогли сделать ремонт в ванной комнате. Недавно активисты и депутаты — Илья Симкович, Дмитрий Лаврусь и Андрей Набиев — помогли сделать пандус в моем доме. Теперь я могу выходить из дома и гулять, обожаю природу. Зухра — известный в Тольятти волонтер — организовала сбор на коляску. Теперь у меня для улиц есть вот этот крутой трон на электроприводе, — говорит тольяттинка.

И добавляет, что до травмы ее жизнь такой наполненной не была.

— Самое главное, что мы очень сблизились с мамой. Сейчас это мой самый близкий человек. До травмы отношения были сложными, — призналась героиня. — Есть, конечно, надежда, что со временем нейронные связи перестроятся, начну что-то чувствовать внизу. Это может случиться через 5, 8, 10 лет. Или никогда.