Леонид Эслингер, директор детской художественной школы Магнитогорска: «Из-за нехватки помещений мы не можем передать детям весь свой опыт»

В последние годы Магнитогорск дал стране несколько молодых талантливых художников. Они начали свой путь в искусстве с детской художественной школы. О сегодняшней жизни этого учебного заведения корреспонденту Mgorsk.ru рассказал его директор Леонид Эслингер.

– Леонид Андреевич, с чего вы начали свою деятельность в качестве директора школы?

– С ее восстановления. Здание школы было сильно разрушено: в нескольких местах протекала крыша, подвал постоянно так затапливало, что отключалось электричество. Помог опыт работы в Уйском районе. Однако и в то нелегкое время я оставался преподавателем рисунка и участвовал в профессиональных художественных выставках. А по вечерам работал художником-оформителем.

– Что изменилось с тех пор?

– Административные дела сегодня решаются совсем по-другому. Не всегда, к сожалению, быстро и эффективно. Лет 10 назад мы начали испытывать потребность в новом здании: количество наших учеников постоянно растет, обучающих программ стало значительно больше, все это требует дополнительных помещений. Без них мы не можем полностью использовать преподавательский потенциал: у нас не хватает мастерских для ткачества, занятий гобеленом, росписи ткани, занятий чеканкой, поэтому мы вынуждены давать только поверхностные знания по этим предметам, в то время как преподаватель готов выложиться полностью. А ведь настоящее творчество начинается только там, где можно соорудить что-то своими руками, попробовать сделать, к примеру, керамический барельеф или выплавить стекло. Именно в такие моменты у детей глаза горят, интерес растет, и они получают настоящие профессиональные навыки. Поэтому еще в сложные для нас времена мы с архитектором города Волобуевым разработали прекрасный проект реконструкции нашего здания, который предусматривал дополнительные помещения для мастерских, аукционный и три выставочных зала, но до строительства дело так и не дошло. Три года назад мы получили третье здание, но оно до сих пор стоит без ремонта и практически не приспособлено для детского творчества. А ведь любой художественной школе помимо учебных классов необходимо иметь достаточно обширные складские помещения для хранения картин, демонстрационного фонда, гипсовых моделей и так далее.

Леонид Эслингер в 1973 году окончил художественно-графический факультет Магнитогорского педагогического института. Мечтал стать профессиональным художником-портретистом, но по распределению попал в Уйский район, где занимался становлением местной школы и ее музея. Только в 1976 году, отслужив в армии, окончательно вернулся в Магнитогорск, где стал преподавать рисунок в детской художественной школе, а спустя 11 лет был назначен ее директором. В 2009 году Леонид Эслингер был награжден памятной медалью «За личный вклад в развитие города».

– Какого возраста и с какими мечтами приходят дети в художественную школу?

– Малыши идут к нам с желанием стать знаменитыми художниками. Но мечтают об этом, на мой взгляд, прежде всего родители, которые начинают замечать в ребенке тягу к рисованию. Однако обучение в художественной школе не такое уж и простое, тем более что требование к качеству преподавания растет, программы постоянно совершенствуются, и сейчас некоторые из них носят практически предпрофессиональный характер. Хотя и в прежние годы мы считались лучшей художественной школой области, а в 2007 году вошли в число 85 элитных школ России.

Приводят к нам детей и из тех семей, в которых способность к рисованию передается из поколения в поколение.

– Какую задачу вы считаете для себя самой главной при обучении детей?

– Сейчас основная задача школы – познакомить детей со всеми видами искусств. А для меня лично – научить их тому, как правильно писать человека: голову, фигуру и портрет. Это главное в изобразительном искусстве, вершина в художественном творчестве.

– Как долго ребенок должен идти к этому?

– В нашей школе действуют пятилетняя и девятилетняя программы. Проучившись четыре года, ребенок переходит в 5-й класс, который считается профориентационным, и в девять лет он уже приступает к изучению основной, предпрофессиональной программы живописи. Уже в самом начале он имеет возможность выбрать, будет ли он прикладником, то есть займется художественной обработкой ткани (вышивкой, плетением, ткачеством, батиком, росписью), резьбой по дереву, чеканкой, керамикой, или станет живописцем. Дизайн и архитектура тоже являются направлениями в профессии «художник», поэтому задания по этим предметам также включены в программу обучения. Сейчас у нас, правда, нет ни чеканки, ни резьбы по дереву, так как нет для этого специально оборудованных мастерских.

– Вы тестируете детей, прежде чем их принять?

– Условием поступления в нашу школу является успешно сданный экзамен, который проходит в мае и августе (дополнительно).

– Что входит в этот экзамен?

– Три предмета: живопись, рисунок и композиция. Он проводится для того, чтобы мы могли понять, обучаем ли ребенок в художественном направлении. А для этого необходимы усидчивость, наблюдательность и желание рисовать.

– Какие виды художественного творчества больше всего увлекают современных детей?

– Сейчас самый большой интерес дети испытывают к прикладному искусству, особенно к дизайну. Их увлекают неформальные решения, дающие возможность создать свой, неповторимый образ, как, например, «Растекшееся время» у Сальвадора Дали. В современном варианте подобным сюрреалистическим скульптурным произведением может стать даже простая чашечка, но обшитая мехом. В реальности эти две вещи несовместимы, а в художественном произведении – вполне. Но есть и те, кто движется именно в академическом направлении. Такие дети часто приходят с желанием рисовать так, как на фотографии. Но не все, что выглядит красивым снаружи, значимо изнутри, поэтому наша задача – объяснить им различия между обычным копированием и искусством, дать необходимые для этого знания и умения.

– Какие направления и жанры существуют в художественном искусстве?

– Исторический, портрет, бытовой, батальный... Среди художников есть и визажисты, и пейзажисты, и маринисты, рисующие в основном море. Но чтобы его правдиво изобразить, например, как это делали Айвазовский, англичанин Тернер, японец Хокусай, нужно очень хорошо знать особенности изображения морского пейзажа. Все эти жанры можно разделить на два основных направления – авангардизм и реализм, но именно реализм по-прежнему является академическим в искусстве, так как с него начинают все художники. Например, Пикассо прекрасно рисовал уже в юности, причем совершенно реалистически, но потом под влиянием времени и творчества других художников (Жорж Брак) к нему пришло увлечение конструктивизмом, лежащим в основе любой формы. Так родился кубизм. Другое течение в искусстве – абстракционизм – и вовсе возник внезапно, как открытие: наш известный художник Василий Кандинский, завершив картину, случайно поставил ее вверх ногами и вдруг увидел в ней совершенно иной, не реалистический пейзаж, а абстрактную композицию, в которой сохранилось только состояние пейзажа.

– Как ребенок может наблюдать свой собственный рост как художника?

– Мы очень часто проводим всевозможные конкурсы, посвященные городским и всероссийским праздникам, по результатам которых делаем выставки по разным направлениям: живописи, графике, скульптуре, керамике, прикладному искусству. Часто наши ученики принимают участие в конкурсах, устраиваемых другими городами России и за рубежом. Естественно, все они проходят жесткий отбор, лучшие из лучших становятся победителями.

– Какова судьба детских картины после таких выставок? Почему далеко не все из них возвращаются к своим владельцам?

– Оргкомитет принимающего города всегда предупреждает участников таких мероприятий о том, что картины им не возвращаются. Однажды я был членом жюри конкурса «На своей земле» в Минске. Мы просмотрели огромное количество детских работ, но куда их отправили после закрытия экспозиций, не знаю. Думаю, что, как правило, их используют в рекламных целях или в качестве подарков. Так, например, работы наших учеников выставлены в детских садах, на станции переливания крови, в консерватории, в здании администрации города. В принимающем городе остаются рисунки и всех очных конкурсантов – тех художников, которые пишут свои произведения непосредственно перед выставкой. У нас тоже хранятся такие картины. По ним мы издаем каталоги, А вот продавать детские работы мы не имеем права, хотя думаю, люди с удовольствием покупали бы их, но для этого необходима лицензия. В последнее время все чаще стали говорить об авторских правах детей на свои работы. Возможно, в скором будущем этот вопрос будет обсуждаться на высоком уровне.

– Вы сотрудничаете с детской картинной галереей?

– Не так тесно, как хотелось бы. Тем более что подобных галерей всего несколько во всей России. Недавно у нас прошел конкурс, посвященный славянской письменности, на который мы выставляли композиции на исторические и современные темы. Его мы проводили совместно с детской картинной галереей. Но такое сотрудничество случается редко, так как у них действует своя обучающая программа. Чаще всего мы встречаемся на нейтральной территории – в городской картинной галерее или в администрации города. Однако мы надеемся, что в скором времени детская картинная галерея накопит свои запасники, собирая работы талантливых детей Магнитогорска, и будет делать на их основе постоянно действующие экспозиции.

– Каковы перспективы у выпускников своей школы?

– Многое зависит от их желания. Чтобы иметь успешное будущее, они должны стать очень хорошими художниками. Да, в нашем городе картины пользуются небольшим спросом, выставки-продажи проводятся очень редко, а рисующего художника можно увидеть на улице по большим праздникам. Но это не говорит о том, что магнитогорцев не интересует прекрасное. Когда в городе проводились массовые мероприятия, и мы с детьми рисовали там портреты, желающих приобрести их работы было довольно много.

– Кого из своих учеников вы считаете наиболее успешными?

– Многие наши выпускники поступают в известные российские и даже зарубежные вузы. Например, Эдуард Аниконов после нашей школы поступил в свердловское художественное училище, потом окончил питерскую академию. Сейчас он уже очень известный художник и композитор, пишет портреты и пейзажи. У него есть мастерские и в Германии, и в Соединенных Штатах. В прошлом году одна из наших выпускниц поступила в высшее художественное профессиональное училище имени Мухиной (теперь имени Штиглица), а несколько лет назад Артем Михайлов и Андрей Андреев поступили в питерский лицей имени Иогансона при Академии художеств им. Репина. Первый пошел на архитектуру, второй – на живопись. После лицея Андрей продолжил обучение в Академии по графике, а сейчас уже устраивает свои персональные выставки, продает свои работы и за рубежом. Я смотрел видео в интернете с презентации его выставки – счастливый человек. Наша ученица Алиса Чурилова готовится к поступлению в 10-й класс питерского лицея, несколько человек собираются подать документы в учебные заведения С-Петербурга, а из тех, кто учится сейчас, многие подают надежду.

– Почему при огромном количестве талантливых детей после окончания художественной школы профессию художника выбирают очень немногие?

– Художественное образование предполагает не только профессию художника. Как я уже говорил, многие дети хотят стать дизайнерами, другие видят себя художниками-оформителями или архитекторами. Хотя иногда нам действительно бывает обидно, когда ребенок, занимавший первые места на всевозможных конкурсах живописцев или акварелистов, вдруг поступает на какой-нибудь экономический факультет. Современная жизнь, к сожалению, настраивает людей на практицизм. Однако, кем бы ни стали наши выпускники, они умеют главное – видеть прекрасное во всем.