Валерий Колокольцев, ректор МГТУ: «Сотрудничество МГТУ и ОАО «ММК» – уникальный опыт совместной работы вуза и производства»

В декабре 1929 года начальник Магнитостроя В. А. Смольянинов направил в Москву и область ходатайство о необходимости открытия в Магнитогорске технического вуза. В результате в апреле 1932 года у нас возникает сеть «сменных» институтов, среди которых был и металлургический. Позже в 1934 году приказом Главного управления учебных заведений Наркомтяжпрома на базе филиалов был создан горно-металлургический институт, а в сентябре 1937 года в числе первых выпускающих кафедр была организована кафедра «металлургия стали». Уже в конце 1937 года было выпущено пять сталеплавильщиков. Однако днем рождения металлургического факультета – кузницы кадров для металлургии – считается 1932 год.

В чем заключается уникальный пример сотрудничества МГТУ и ОАО «ММК»? В каких направлениях развивается это сотрудничество в настоящее время? Как менялась востребованность в металлургах с годами и почему? Кто такой металлург сегодня? Как сказался на его подготовке закон о ЕГЭ? Ждут ли сегодня студентов МГТУ на предприятиях нашей страны для прохождения практики? Каков сегодня процент студентов, которые хотят получить знания, а не просто диплом о высшем образовании?

Попробуем ответить на эти и другие вопросы в нашем интервью.

– Валерий Михайлович, насколько тесно сотрудничал магнитогорский горно-металлургический институт в начале своего существования с металлургическим комбинатом и другими предприятиями города?

– Горно-металлургический институт был создан именно для подготовки кадров для предприятий города. В том числе для ММК. Это и предопределило взаимодействие института с предприятиями – как в подготовке специалистов, так и в научном плане. И можно сказать, что уже более 75 лет – с самого момента образования института – мы работаем совместно с металлургическим комбинатом.

– В момент зарождения института в нем наверняка трудились люди, работающие на производстве.

– Да, очень многие преподаватели в то время приглашались с ММК. И это стало традицией института: до сих пор ведущих специалистов комбината и других предприятий мы приглашаем в университет для работы по разным направлениям.

– По каким именно?

– Это работа в Государственной аттестационной комиссии по защите дипломных проектов и работ, руководство дипломным проектированием, курсовыми и научно-исследовательскими работами, чтение лекций, руководство аспирантами — практически во всем спектре нашей образовательной деятельности участвуют специалисты ОАО «ММК» и других предприятий города. И надо сказать, что это сотрудничество очень эффективно: студенты с удовольствием ходят к ним на лекции и работают под их руководством.

– Как это можно объяснить?

– Здесь результат полученных знаний осязаем. Специалист-производственник учит на конкретном примере реального действующего процесса, оборудования, цеха, предприятия и дает очень конкретные знания по тому участку, цеху, производству или технологии, которыми он сам владеет. В результате такого тандема рождаются очень хорошие проекты. Кроме того, специалист-производственник, выпускник нашего вуза, знает, чего не хватает в наших образовательных программах, и мы учитываем его мнение при составлении новых программ: вносим в них новые дисциплины, разрабатываем научные студенческие проекты именно те, что необходимы именно сегодня и именно на этом производстве.

– Вы можете привести пример?

– В результате такого содружества мы, во-первых, разработали новые образовательные программы практически по всем направлениям подготовки бакалавров, магистров, специалистов, а во-вторых, готовим специалистов, обладающих знаниями не только по базовой специальности, но и родственным к ней специальностям.

– Чем такая подготовка отличается от обычной?

– Тем, что, кроме базовых, для данной специальности дисциплин мы преподаем студентам и примыкающие к ним.

– Зачем нужны такие специалисты?

– Современные техника и технологии требуют комплексных знаний по определенному направлению. Например, есть отдельные специальности «обработка металлов давлением», «металлургия черных металлов», «литейное производство» и т.д. Но вот появились новые виды производств – так называемые литейно-прокатные станы, где в одну линию встроены плавильный агрегат, машина непрерывного литья заготовок, прокатный стан. И все это управляется современными ЭВМ. Поэтому знания специалиста, работающего на таком производстве, должны быть комплексными.

– Но это ведь уже не простой металлург!

– То-то и оно. Это уже совершенно другой, новый, как сейчас модно говорить, инновационный специалист. А мы уже больше 15 лет таких специалистов готовим и даже не задумывались, что их так можно назвать. Мы набирали, например, металлургов и давали им «прокатку», «привод», чтобы они знали, как работает клеть, МНЛЗ (машина непрерывного литья заготовки) и т.д. А всем этим невозможно управлять без компьютера, без знаний информационных технологий. Планы образовательных программ для подготовки таких специалистов мы составляли совместно с ОАО «ММК».

– Вы ведь учились в первом наборе литейщиков? Когда это было? Почему выбрали именно эту специальность?

– В конце 60-х – начале 70-х годов у нас в стране бурно развивались машиностроение и строительство – производства, в которых часто используются литые изделия из металла. А специалистов-литейщиков готовилось мало. В результате на них возник большой спрос. И по распоряжению правительства в ряде институтов была открыта специальность «литейное производство черных и цветных металлов». В том числе и в нашем горно-металлургическом институте. Когда я после окончания школы пришел сюда, чтобы выбрать для себя специальность, меня у главного входа встретил Юрий Павлович Никулин, декан металлургического факультета. Он агитировал абитуриентов поступать на литейщиков. И так он описывал эту специальность, что я не смог пройти мимо.

– Что такого он вам говорил?

– Он сказал нам, что профессия литейщика сродни искусству и приводил яркие примеры шедевров литейного производства. Он мгновенно располагал к себе и буквально за пять минут умел посвятить в сущность профессии: что я сам могу сделать модель того, что желаю, и получить готовое изделие в металле.

– Оправдались ли ваши ожидания?

– Вполне. Нас научили и формовать, и изготавливать модель будущего изделия, и плавить… Нашими мастерами были литейщики ММК – из цеха изложниц, фасоно-литейного цеха. Они литейное производство знали от и до.

– А практику вы проходили непосредственно на комбинате?

– Не только. В те времена – и я считаю, что это было очень здорово – в образование был внедрен принцип практик на базе передовых предприятий всего СССР. Поэтому и у нас, литейщиков, базы практик располагались по всему Советскому Союзу – в тех городах, где действовали мощные машиностроительные, металлургические предприятия, располагающие литейными цехами. Причем предприятия предоставляли нам рабочие места. Я сам был на практике в Рязани на заводе «Центролит», обладающим всеми современными на то время литейными технологиями, в Ростове-на-Дону и в Магнитогорске. То есть я смог посмотреть свою специальность на машиностроительном, на металлургическом и на чисто литейном заводах и сравнить разные технологии литейного производства. Подготовка была такой мощной, что, когда я распределился в Волгоград, меня сразу поставили мастером. При этом мой начальник сказал мне: «Мы знаем магнитогорскую школу специалистов – справишься!»

– Что изменилось с тех пор? Почему подготовка специалистов в вузах стала более слабой?

– Когда мы учились, у нас редко было три пары в день. В основном четыре. В том числе и в субботу! А в последние 20 лет, когда началась реформа высшей школы, мы пошли по пути увеличения самостоятельной работы и довели ее до 50 процентов учебных часов. Возможно, что это правильно с точки зрения уменьшения нагрузки и гигиены здоровья, но для такого перехода необходимо сформировать иной менталитет учащегося. Вспомните из термодинамики – та фаза устойчива, которая обладает минимумом энергии! Не хотят наши студенты лишний раз тратить свою энергию! И это является основной причиной падения уровня образования. Мы держимся на энтузиастах – тех студентах, которые идут в вузы ради образования. Не ради диплома, а ради знаний!

– И много сейчас таких?

– Я считаю, что процентов 15-20.

– Не густо…

– Да, не густо. Но сравнимо со среднестатистической успешностью. Считается, что если 5-10 процентов дел в обществе ведется успешно, то оно живет нормально. Но я думаю, что беда нашего, российского, общества в том, что у нас нет национальной модели развития экономики. Ведь в Америке «Силиконовая долина» возникла не случайно. Это был запрос экономики, бизнеса, которые потребовали от правительства США новых технологий, техники, машин и пр. И вот такая триада – государство–бизнес–наука – позволила США совершить экономический рывок. По тому же принципу пошли Япония, Китай, Южная Корея, Индия и др. А что мы хотим от Сколково? Чтобы что-то там получилось, бизнес должен сказать: «Нам это нужно, мы готовы это финансировать и покупать». А иначе это будет опять просто очередной президентской инициативой. Поэтому нам легче купить за рубежом, чем сделать самим.

– Сейчас студенты имеют возможность практиковаться на тех предприятиях, где проходили практику вы?

– Нет, ведь большинство предприятий стали частными, и не все могут, а часто и не хотят, заниматься расселением и трудоустройством студентов. Но, опять же, приведу в пример ММК и его дочерние предприятия, где нашим студентам всегда рады.

– Каким вам запомнился комбинат 70-х?

– Наш комбинат – один из старейших в стране, символ индустриализации. Цех изложниц у нас был самым крупным литейным цехом в мире! В хорошие годы он производил до 600 тысяч тонн отливок в год! Но ММК всегда работал на износ и пришло время, когда потребовалась его коренная реконструкция. И спасибо Ивану Харитоновичу Ромазану за то, что он затеял большую реконструкцию комбината, начал развивать конвертерное производство. И если сравнивать состояние ММК конца 60-х – начала 70-х с нынешним, то не зря говорят, что происходит второе рождение нашего комбината. Современные технологии, современные кадры. И он снова первый! Огромная заслуга в этом, конечно, Виктора Филипповича Рашникова и его команды.

– О чем это говорит?

– Об уникальности нашего города и его комбината. На протяжении многих десятилетий сохранять первенство! Легко ли все время быть чемпионом?! И заслуга МГТУ в успехах комбината тоже есть, потому что более 90 процентов менеджеров ОАО «ММК» подготовлены у нас. Это уникальный опыт совместной работы вуза и производства, подготовки кадров в содружестве с мощным предприятием! Вот где необходимо проводить основные исследования в металлургии! Такой опыт должен быть востребован страной!

– Почему не остались в Волгограде? Почему вернулись в Магнитку?

– Я мечтал заниматься наукой, и когда представилась возможность вернуться на родную кафедру, сразу вернулся. Но сначала мне пришлось поработать на ММК, на горно-обогатительном производстве, в термическом отделении. И это дало свой положительный результат: в Волгограде я занимался чистым литьем, а поработав на ММК, я освоил все смежные производства, примыкающие к литейному производству. Начал я свою работу в институте в должности инженера-исследователя. Она заключалась в том, чтобы обеспечивать выполнение научно-исследовательской работы на Чебоксарском заводе промышленных тракторов. Мы разрабатывали процессы рафинирования чугуна, повышения качества отливок из чугуна для тракторов. Через год меня избрали на должность младшего научного сотрудника, потом была аспирантура, защиты кандидатской и докторской диссертаций, преподавательская работа, работа в должности заведующего кафедрой, декана химико-металлургического факультета, первого проректора.

– Как менялась востребованность в металлургах с годами?

– На данный момент инженеров, или специалистов с высшим образованием, требуется процентов 40 от общего числа специалистов. Причем динамика снижения востребованности в инженерах прямо противоположна динамике потребности в высшем образовании. Но нужно учитывать, что образование необходимо не только для получения специальности, но и ради собственной образованности, ради увеличения шансов найти свое место в жизни. Ведь главное, что дает сильная высшая школа – это умение учиться и умение применять свои знания на практике!

– А как же конкуренция? В чем в таком случае состоит отбор?

– Иногда я слышу такое мнение, что не нужно стране так много инженеров, потому что предприятия не могут обеспечить им продвижение. Но я не согласен с такой точкой зрения. По-моему, чем образованнее среда, в которой работают люди, тем больше выигрывает производство. Просто конкуренция должна быть здоровой, основанной на знаниях, а не на родственных связях и протекционизме.

– Как ЕГЭ сказались на качестве образования?

– ЕГЭ – это закон, который нужно уже выполнять, а не обсуждать. Тем не менее я не сторонник ЕГЭ как безальтернативного экзамена. В этом случае школа начинает менять саму сущность образования. Она начинает не учить, а готовить к сдаче ЕГЭ! При этом в результате мы получаем далеко не адекватную оценку знаний, и мы видим это по нашим студентам. Так, на факультете экономики и права никогда не было двоечников: туда всегда набирались самые сильные абитуриенты. А сейчас их там очень много. За последние три года нам стало трудно работать с первокурсниками. У них слабые знания по физике, химии, информатике, черчению, иностранному языку. И чтобы поддерживать высокое качество наших выпускников, приходиться на ходу исправлять ошибки школы за счет дополнительных занятий.

– 22 декабря прошлого года вышло распоряжение В. Путина о реорганизации МГТУ в университетский комплекс. Как скажется на вступительных экзаменах эта реорганизация, в частности, на металлургическом факультете?

– Мы ожидаем, что с внедрением в нашем университете многоуровневого образования повысится его имидж, так как ребенок сможет поступить в МГТУ уже после 9 класса и выйти из него инженером. А что касается непосредственно металлургов, то у студентов тех колледжей, в которых есть металлургические специальности, повысится интерес к учебе: у них появится возможность поступить на ускоренное обучение по согласованным с колледжами программам подготовки. Такая практика нами была отработана в прежние годы и уже дала положительные результаты.

– Соответствует ли оборудование, на котором обучаются будущие металлурги тому уровню, на котором сегодня работает ОАО «ММК»?

– Мы приобретаем все современное оборудование, которое можем приобрести при практически полном отсутствии государственного финансирования. У нас работает современное оборудование по исследованию материалов, мы разрабатываем обучающие тренажеры под информационные технологии обучения. Например, кафедры металлургии черных металлов обработки металлов давлением совместно с ОАО «ММК» и рядом компьютерных фирм разрабатывают передовые обучающие программы. Это совершенно новые программы, по которым студент может с помощью компьютера обучаться работе на современнейшем металлургическом оборудовании.

– Кто же такой металлург?

– В детстве металлурга олицетворял у меня с герой, стоящий у доменной или мартеновской печи с кочергой в руках. Движется расплавленный металл, искры кругом, и он всем этим управляет. Но эта картина из школьной экскурсии уходит в былое: металлурга все чаще окружают автоматизация и механизация. Однако горячие цеха до сих пор работают, и еще долго металлург будет ассоциироваться с жидким металлом и его разливкой.

– В названии вашего вуза больше не звучит «металлургический». Как вы к этому относитесь?

– Я, конечно, сторонник хороших традиций. Но уже нет СССР, и жалеть об этом нет никакого смысла, ведь мы как страна развиваемся. Так и здесь: да, мы уже не горно-металлургический институт, но зато мы достигли статуса университета. Причем очень сильного университета! Ту задачу, которая стояла на определенном историческом этапе перед МГМИ, мы уже выполнили. И теперь, я бы сказал, мы даже не технический, а политехнический университет!