«Мама, какое их дело?!» В школах Магнитогорска проводят тесты на тему самоубийства

В магнитогорских школах проводят тестирование на тему самоубийства. Некоторые семьи возмутили вопросы в тестах, родители недоумевают, для чего спрашивать о таком детей. Корреспондент MGORSK.RU поговорил с представителями управления образования, психологом и школьным учителем, чтобы понять причины и цели проведения опросов.

Мама пятиклассника Ольга рассказала нам, что с родителей в их классе взяли письменное согласие на тест, который, с ее слов, проводил школьный психолог в классе во время урока.

— Подписала, думала, индивидуальный опрос в кабинете будет, — рассказала нам мама пятиклассника Ольга. — Психолог раздала бумажки с вопросами, можно было задавать ей вопросы. В тестах нужно было указать что-то вроде: «Я хочу убить себя», «Я думаю о самоубийстве», «Всё плохое происходит по моей вине». Сын спросил: «Мама, какое их дело?!» — и рассказал, что они смеялись между собой над вопросами. Я в шоке от такого теста!

Такие тестирования смутили и других родителей, по их мнению, вопросы детям сформулированы слишком прямолинейно.

Мы обратились в управление образования администрации города, где ответили, что тестирование проходит в рамках диагностического обследования во всех общеобразовательных учреждениях города, кроме специальных коррекционных.

— Диагностическое обследование является плановым и проводится ежегодно, — говорится в ответе администрации. — Обследование проводится с целью принятия дополнительных мер по предупреждению случаев суицида среди обучающихся, выработки неотложных мер по их преодолению.

Из ответа управления образования следует, что нарушений со стороны школы при проведении теста в классе сына Ольги не было.

— Диагностическое обследование может проводиться как в групповой форме, так и в индивидуальной (например, в случае, если ребенок отсутствовал на момент проведения опросника), — пояснили в мэрии. — При проведении опросника зачитывается инструкция и, в случае необходимости, поясняются отдельные вопросы.

Учитель начальных классов Галина Великоречина считает, что хоть тестирование и объясняют благой целью, оно может привести к противоположному эффекту.

— Думаю, что родители могут возмутиться формой проведения теста. Даже те [дети], кто не интересовался и не знал этой темы, теперь могут заинтересоваться. Это раз. Второе: ребенок думает, как он выглядит на фоне класса, то есть не будет отвечать искренне, — считает педагог. — Мы не получим того, чего хотели, не увидим реальной проблемы. Всё должно быть индивидуально. Это мое мнение.

Галина полагает, что даже если в школе корректно проводили тестирование, то дети всё равно будут обсуждать его вне стен учебного заведения.

— Сейчас дети очень жестокие, возможны насмешки в адрес своих одноклассников, и неизвестно, чем это всё закончится. В среднем звене и старших классах тестирование должно быть анонимным, — считает педагог.

Учитель пояснила, что существуют различные тесты по возрастам, которые позволяют школьным психологам действовать аккуратнее. Для младших ребят это может быть работа с цветовым характеристикам, к примеру.

— Если ребенок рисует в черной цветовой гамме, это говорит о каких-то отклонениях в эмоциональном развитии ребенка, что-то тревожит его, — пояснила Галина. — Но даже в начальной школе дети это выполняют на индивидуальных листах, которые хранятся, и можно с психологом провести диагностику каждого ребенка.

Психолог Ульяна Зинова ранее курировала тему детских суицидов в городе. Она пояснила, что подобные тесты раздают детям в школах на протяжении пяти лет. В прежние годы, по словам психолога, опросы проводили среди учащихся от 7-го класса и старше. В 2021 году возраст тестируемых снизился — начали опрашивать пятиклассников, с 2022 года тестировать стали уже с 3-го класса.

— Почему? Суицид молодеет, и количество суицидов среди детей и подростков увеличивается. К сожалению, и в нашем городе были такие случаи, когда дети совершали суицид в пятом классе, в четвертом. Поэтому мы решили проводить [тестирование], — ответила психолог. — Немного в недоумении нахожусь от того, что родители начали задавать вопросы, почему проводится такое тестирование, почему дети отвечают на такие вопросы. До этого таких вопросов не возникало.

Ульяна Зинова считает, что волна возмущения со стороны родителей могла подняться потому, что в школах проводят тестирование, что называется, без души.

— Меня удручает, что некоторые психологи, специалисты подходят к этому формально, привлекая к диагностике классных руководителей, и проводят диагностику ради диагностики, чтобы отчитаться, — рассуждает психолог. — И очень важно, чтобы был отчет. На мой взгляд, отчет — второстепенная вещь. Профилактика суицида бывает первичная, вторичная и третичная. Наша задача — уделять внимание первичной в первую очередь. Первичная профилактика охватывает всех детей и направлена на то, чтобы у них даже мысли не было о суициде или о каких-то других моментах отклоняющегося поведения.

У детей необходимо формировать жизненные ценности, им нужны любовь, дружба, семья, понимание. Если такой фундамент есть, то он не позволит ребенку даже в самой сложной, самой критической ситуации решиться на страшный шаг или, к примеру, совершить преступление, считает психолог. Если же депрессивное состояние у ребенка уже выявлено, должны последовать меры вторичной профилактики.

— Но почему-то все забывают, что после диагностики, после выявления детей с депрессивными состояниями с высоким уровнем тревожности им должно быть уделено особое внимание. На данный момент у меня таких детей в работе трое, и мы с ними работаем индивидуально, — ответила психолог. — Вторичная профилактика суицидального поведения подразумевает индивидуальную работу с детьми после прохождения вот такого тестирования. Третичная профилактика — это уже когда суицид произошел и работаем с теми, кто потерял близкого.

Ульяна за проведение тестирования, но не считает его панацеей. Как она пояснила, тест не может выявить склонности к двум типам суицида: аффективному и демонстративному. Эти типы суицидов объединяет то, что они не обдумываются. Постоянные же мысли об уходе из жизни присутствуют при склонности к истинному типу суицида, третьему. Вот его-то тесты в школах и могут выявить, но может быть слишком поздно.

— Поэтому суициды случаются. Наша задача — направлять свою работу на первичную профилактику. Отчет психолога о проведенном тестировании не является показателем качества его работы. Если мы уберем формализм и будем работать над формированием жизненных ценностей у детей, то у нас снизится число детей с депрессивными состояниями, — подвела итог Ульяна Зинова.