«Во всех семьях никто ничего не знал»: разбираемся в причинах крушения военного самолета на Таганае

— Шум моторов прекратился у горы, и на ее вершине моментально увеличилось пламя. Перед этим послышался большой силы звук вроде удара, — так рассказывал о крушении самолета один из свидетелей.

Эта авиакатастрофа произошла на территории южноуральского национального парка «Таганай» 79 лет назад — в августе 1944 года. При падении самолета ДБ-3 не выжил никто из четырех членов экипажа, но найти удалось только тело командира — 22-летнего Анатолия Шубина из Екатеринбурга. Еще трое — штурман из Москвы и курсанты из Курганской области и Башкирии — поначалу числились без вести пропавшими. О том, что произошло с молодыми военными, выяснить удалось только в 2023 году. Рассказываем, как произошла трагедия и кем были погибшие летчики.

О том, что на Таганае упал самолет и его обломки до сих пор лежат среди скал, слышали многие туристы, побывавшие в национальном парке. Некоторые даже добирались до места крушения и видели фрагменты крыльев и фюзеляжа. Обломки сохранились в горах до нашего времени, ведь место крушения расположено в стороне от основных троп — на хребте Малый Таганай. Однако долгое время никаких подробностей происшествия известно не было. Самолет военный, крушение произошло в годы Великой Отечественной, и правду потомки узнали во многом благодаря поисковикам-волонтерам.

— Во всех семьях никто ничего не знал. Племянник одного из курсантов, Фарита Саттарова, нам сказал: «Мы даже не знали, что он здесь погиб. Думали, его на фронт отправили». Фарит же был пропавший без вести, и больше семье ничего не сообщали, — рассказывает Светлана Кленова, изучающая ту авиакатастрофу. — Семья штурмана Леонида Каюрова узнала случайно — в 2015 году. Тогда отряд «Ориентир» поставил стелу на месте катастрофы на Таганае. Сняли видео об этом, прислали семье. Только тогда, в 2015 году, Каюровы узнали, где была катастрофа.

Никто из погибших на Таганае летчиков родственником Светлане Кленовой не приходится, но изучение падения самолета стало для нее личным делом. Вообще-то по профессии она парикмахер, живет и работает в селе Бродокалмак — в 70 километрах от Челябинска. Несколько лет назад случайный разговор вывел Светлану на путь поиска информации о советстких авиакатастрофах.

— Знакомая, Ольга Николаевна, как-то перед 9 Мая случайно обмолвилась: «Моя бабушка во время войны хоронила летчика, молодого курсанта». Я удивилась: «Что? Как?», — вспоминает Светлана. — Оказалось, у нас возле Бродокалмака в 1943-м упал самолет — разрушился в воздухе. И утром женщина из соседней деревни, Анна Захаровна, нашла летчика. В то время мужчин не было, все на войне. Женщины погрузили тело на телегу и отвезли на кладбище.

Имени погибшего женщины не знали, поэтому похоронен он был безымянным. Но Анна Захаровна о летчике не забывала и часто говорила о нём с детьми, а потом и с внуками.

— Когда приходили на кладбище, она говорила: «Веник не выбрасывайте, еще у летчика мести надо», — вспоминает рассказы знакомой Светлана Кленова. — Эта могила нам досталась как холмик.

Мысль о погибшем летчике не давала покоя Светлане Кленовой, и она начала поиски. Выяснила, что катастроф в их районе было даже две, в 1941 и 1943 году. Обе — с курсантами Челябинского высшего военного училища штурманов, которое в то время называлось школой летчиков-наблюдателей. В целом же в период ВОВ на Южном Урале было шесть авиакатастроф с учебными самолетами.

Сначала, признаётся Светлана, заняться хотела только теми случаями, что произошли рядом с родным селом, а затем поняла — остановиться уже не получится. Тем более что работали они уже в паре — вместе с поисковиком из Челябинска Розой Фаттаховой.

— Роза мне как-то говорит: «Нас теперь 16 человек. 14 летчиков и мы с тобой», — рассказывает Светлана Кленова.

Беглый поиск в интернете по катастрофе на Таганае информации дает немного. Датой считается 12 августа 1944 года. Местом — вершина Шабаш на хребте Малый Таганай. Сразу после крушения найти удалось лишь одного погибшего — командира экипажа. Его вскоре похоронили в Златоусте. Тела еще трех человек так найдены и не были.

Светлана Кленова после обсуждения ситуации с военными выяснила: эта авиакатастрофа — достаточно рядовая. У командиров в то время был приказ оставаться за штурвалом до последнего, чтобы увести самолет от населенных пунктов и жилых домов. А вот курсанты обязаны были выпрыгнуть с парашютом — в расчете на то, что удастся спастись хоть кому-нибудь. Однако выживали далеко не все, ведь в момент крушения самолеты резко теряли высоту.

В 2010-х катастрофой на Таганае заинтересовалась группа волонтеров. На месте крушения самолета ДБ-3 был установлен небольшой обелиск с именами летчиков, затем обследована прилегающая территория — найдены обломки крыльев, фюзеляжа, двигатель и другие части самолета. Как именно произошла катастрофа, оставалось неясным. Одна из возможных версий — ошибка экипажа. Взяв слишком маленькую высоту, например, в условиях непогоды, летчики могли просто не увидеть приближающуюся вершину.

Версию с ошибкой экипажа рассматривали и в 1944-м, во время проведения расследования о катастрофе. Документы об этом Светлана Кленова обнаружила в архивах Министерства обороны РФ в Москве. Изучив записи, жительница Бродокалмака выяснила: в ошибку командира Анатолия Шубина не верил никто из его сослуживцев.

— Имеет особую способность в овладении слепыми полетами. На самолете ДБ-3 летал днем и ночью, техника пилотирования — «отлично», — зачитывает Светлана Кленова характеристики на Анатолия Шубина, собранные после авиакатастрофы. — Имел вполне достойный налет как днем, так и ночью. Умел выполнять ночные полеты с курсантами даже в осложненных метеусловиях.

Таких посадок — ночью, в осложненных метеоусловиях — у Анатолия Шубина к тому моменту уже было уже шесть.

— Производил посадки при отказе мотора. Производил посадки при отказе показателей скоростей. Производил посадку при закрытом аэродроме. Садился на озеро, — зачитывает Светлана Кленова фрагменты из рапортов. — Все посадки производил отлично. Лейтенант Шубин по этому маршруту летел 14-й раз.

Опыт полетов у Анатолия Шубина был на разных типах самолетов — У-2, Р-5, СП, ДБ-3.

— Если создается сложная ситуация, в них ведет себя правильно, в воздухе ведет себя спокойно, — говорили о командире экипажа сослуживцы. — Выдержан, бдителен, военную тайну хранить умеет. Дисциплинирован, но иногда допускает обсуждение действий и приказаний старших командиров. Энергичен, решителен, умеет свое решение организовать и привести в исполнение. Как командир не допускает слабый контроль.

Катастрофа произошла в ночь на 12 августа 1944 года. Из Челябинска, с территории школы летчиков-наблюдателей, самолет вылетел 11 августа в 21:16. На борту были командир Анатолий Шубин, штурман Леонид Каюров и два курсанта — Фарит Саттаров и Михаил Рязанов. Выполнить нужно было ночной учебный полет — по 79-му упражнению. В маршруте значились Карталы — Париж — КПП Бишкиль.

— Вот представьте, Челябинск — как солнышко круглое, а вокруг него прямоугольники-лучики. Это были районы слепых полетов, только по ним разрешались учебные вылеты, — объясняет нам Светлана Кленова. — Пять градусов в сторону — уже нельзя. Выбирали участки, где нет населенных пунктов. И по этим районам летали учебные самолеты, так обучали курсантов.

Причем до таких полетов в то время допускали только отличников, добавляет Светлана. Курсантов было очень много, а самолетов мало, поэтому некоторые учились в основном на тренажерах.

— За время войны в ЧВВАКУШе выучили шесть тысяч курсантов. Летчики, которые уходили на фронт, садили рядом с училищем сосенки. И у них там стоит большой-большой лес, — рассказывает Светлана.

Упал самолет в 10 километрах от Златоуста. Свидетели рассказывали, что та ночь в городе была темная. Пасмурная погода началась еще днем, стемнело рано, к тому же между гор был сильный туман. Звезды появились на небе только во втором часу ночи.

— В данном полете с самолета было получено четыре радиограммы, что всё в порядке. Последняя получена в 22:26: «Пролетели Карталы», — цитирует архивные документы Светлана Кленова. — Самолет ударился о юго-восточную скалистую вершину горы правой плоскостью — правым крылом и правым мотором, которые в разрушенном виде здесь и остались. Правая плоскость совершенно разрушена и обгорела. Правый мотор находится в 12 метрах от места удара. Разрушен и облит маслом, но не горел. Винт разлетелся на отдельные части. Лопасти имеют разрушения. Другие части самолета найдены вместе с экипажем на северном и северо-восточном склоне.

Есть в материалах расследования и показания свидетелей. Так, летящий в сторону Таганая самолет той ночью видела старший кондуктор поезда № 55 (фамилия не сохранилась), который следовал из Челябинска в Златоуст.

— Из самолета, который пролетел в это время над станцией Уржумка, была выброшена ракета. Наблюдая затем за самолетом, я лично слышала в воздухе удаляющийся гул, — давала показания кондуктор. — Сам самолет не было видно. Времени было 22:28. Самолет удалялся в сторону города Златоуста.

Еще через пару минут самолет видели курсанты Златоустовского пулеметного училища.

— 11 августа 1944 года примерно в 22:30 я был дневальным по четвертой роте в лагере. Стоял на посту и услышал большой шум моторов самолета, который летел в районе расположения тюрьмы города Златоуста, — рассказывал один из курсантов. — Когда я хорошо присмотрелся, то увидел, что в районе расположения тюрьмы в сторону горы Малый Таганай летел самолет, освещенный огнями. На высоте примерно тысячи метров. Не долетая до горы примерно 400–500 метров, самолет был объят большим пламенем. В это время я заметил, что от самолета отделялись отдельные клубы огня, которые падали на лес у подножия горы Малый Таганай. До появления большого пламени на самолете гору видно не было.

То, что самолет загорелся еще в воздухе, до столкновения с горой, подтверждал и еще один свидетель — курсант Александр Шадрин.

— 11 августа 1944 года я находился в палатке лагеря пулеметного училища. Примерно в 22:30 лагерь осветился сильно. Я не понимал, в чём дело, — рассказывал на допросе Александр. — Вышел из палатки и увидел большое пламя, летящее по направлению к горе Малый Таганай. Расстояние между горящим самолетом и горой было примерно 300 метров. Точно не могу определить. Когда летел горящий самолет, я увидел под его низом лес.

Курсант на допросе признавался, что в самолетах разбирается слабо, но сразу понял, что с летящим бортом что-то не так.

— По шуму было понятно, что моторы работали ненормально, слышно было перебои в работе моторов, — объяснял это свое понимание курсант на допросе. — Шум моторов прекратился у горы Таганай, и на ее вершине моментально увеличилось пламя. Перед этим послышался большой силы звук вроде удара. Через несколько минут пламя появилось в нескольких местах на вершине горы. Сразу было слышно два взрыва, было видно появление пламени в двух местах.

Обломки самолета в итоге нашли местные жители и курсанты пулеметного училища. Рядом лежало тело командира экипажа.

Анатолию Шубину на момент гибели было 22 года, но летчиком он уже был опытным. До прихода в ЧВВАКУШ жил в Екатеринбурге, на улице Ленина. Выпускник второй школы, он одновременно занимался в аэроклубе. Окончил Свердловскую первоначальную школу пилотов.

— Анатолий Шубин родился в семье кадрового военного. Его отец, Григорий Николаевич, до революции был фармацевтом, затем участвовал в Великой Отечественной войне — был капитаном медицинской службы, — рассказывает Светлана Кленова о семье Анатолия. — Мама, Елена Георгиевна Шубина, работала медицинской сестрой в военном госпитале Екатеринбурга, а во время войны ее отсылали в разбитый Воронеж. Там она в эвакогоспитале лечила раненых.

У Шубиных было двое детей — сын Анатолий и дочь Татьяна, младше него на два года. Молодой летчик обзавестись семьей и детьми до гибели не успел, но племянница погибшего летчика Наталья Михайловна живет в Екатеринбурге до сих пор. Светлана нашла ее.

О том, что произошло с Анатолием Шубиным, родные узнали не сразу. В семье хранилось письмо от замполита, отправленное в октябре 1944 года — спустя два месяца после катастрофы. Некоторые буквы расплылись от упавших слёз, но содержание до сих пор читается.

— С 14 на 15 августа ваш сын Анатолий при выполнении служебных обязанностей погиб смертью храбрых. Вся наша часть понесла тяжелую утрату, — писал замполит отцу погибшего Анатолия Шубина. — Анатолий похоронен со всеми воинскими почестями в городе Златоусте, на кладбище Соколиная гора.

По всей видимости, речь шла о кладбище Сорочья гора в Златоусте, но где именно там находится могила летчика, неясно. Волонтеры сейчас ищут тех, кто знает точное место захоронения. Ошибочна и указанная в письме дата гибели Анатолия. Это, кстати, не единственный подобный пример. У других погибших членов экипажа даты в официальных документах тоже разнятся. Есть варианты с 11, 12 и даже 23 августа, но сейчас сложно понять, в чём причина ошибок.

— Наталья Михайловна рассказывала, что после войны к маме Анатолия Шубина приезжал его друг. Он был военным переводчиком, знал очень много языков, потом он уехал в Германию, — говорит Светлана Кленова. — В интернете Анатолия обвиняют, что он в гору влетел. А если он в гору врезался, это значит, что он летел неуверенно, неправильно. Но у него было другое. Самолет загорелся в воздухе, когда до горы было 400 метров!

Найти Светлане Кленовой и Розе Фаттаховой удалось и родных погибшего в катастрофе Леонида Ивановича Каюрова. Ему на момент гибели было 20 лет. Уроженец Бауманского (теперь он называется Басманным. — Прим. ред.) района Москвы, Каюров до ЧВВАКУШа успел окончить первую школу ВВС Москвы.

— Его мама, Прасковья Павловна, была фельдшером. Папа, Иван Акимович, работал в Минздраве Москвы. Был еще брат Борис, 1933 года рождения, — рассказывает Светлана Кленова. — Мы в этом году нашли племянника Леонида Каюрова — Александра, сына Бориса.

— Его мама очень сильно переживала, потому что до 2015 года не было никакой информации о нём. Пропал — и всё, — рассказывает Светлана Кленова. — Когда летчики погибли, в тумбочке в ЧВВАКУШе остались личные вещи. И товарищ Леонида привез эти вещи семье, они у них до сих пор хранятся.

Профессионализм штурмана Каюрова коллеги тоже оценивали высоко. Активный, аккуратный, трудолюбивый, исполнительный, политически развит — говорится в характеристиках.

— Программу штурмана АДД (это значит авиации дальнего действия) усвоил на отлично, — зачитывает Светлана Кленова. — Летает с желанием, в длительных полетах вынослив. Хороший строевик, может самостоятельно подготовить и выполнить боевое задание в сложных метеоусловиях. Подлежит к выпуску из школы с присвоением воинского звания «младший лейтенант».

Впрочем, гибель Леонида Каюрова была не только боевой потерей, но и личной драмой.

— У Леонида была невеста в Москве, ее звали Нина, — рассказывает Светлана Кленова. — Они были ровесниками, она писала ему письма сюда, в Челябинск. После гибели Леонида его невеста Нина записалась в медсестры, отучилась, и ее отправили на фронт. Я спрашивала племянника Леонида, знает ли он что-то о судьбе Нины. Он ответил: «Нет, больше никто о ней ничего не знает».

Еще двум погибшим в катастрофе было по 18 лет. Курсанты Фарит Саттаров и Михаил Рязанов учились на стрелков-радистов.

— Фарит Рахимзянович Саттаров родом из Башкирии, из деревни Карманово Янаульского района. Он родился в 1926 году, — рассказывает Светлана Кленова. — Мы нашли его племянника, его тоже зовут Фарит. У погибшего курсанта была младшая сестра, и она назвала своего сына в честь брата. Он живет в том же доме, где жил дядя. Когда мы с ним разговаривали, племянник плакал: «Покажите могилу дяди, мы туда поедем».

Фарит Саттаров был из крестьян, перед поступлением в ЧВВАКУШ окончил семь классов школы.

— Мама курсанта воспитывала троих детей — Фарита и двух дочерей — одна, его отца убили белогвардейцы. И когда они работали на огороде, и летел самолет, Фарит прямо замирал и говорил: «Я всё равно летчиком стану». И, видимо, потом, когда набирали парней в летчики, он прошел отбор, — рассказывает Светлана Кленова.

А вот родных курсанта Михаила Рязанова Светлана Кленова и Роза Фаттахова ищут третий год. Известно о нём пока немногое. Родился в Курганской области, жил в селе Заозерном в Галкинском районе. В армию попал в 1942 году.

— Образование восемь классов средней школы, беспартийный. Окончил челябинскую школу радистов-стрелков в 1943 году, — говорится в найденных документах. — Курсант Рязанов Михаил Егорович показал себя как отличный радист. Материальную часть знает отлично, связь в воздухе всегда отличная. Изучает радиостанции разного типа. Принимает 15 групп Q-кодов в минуту. Дисциплинирован, физически развит хорошо, морально устойчив.

К поискам родных курсанта пытались подключать поисковиков, администрацию, архив.

— Мы учились читать метрические документы. Был интересный поиск, который, как я думала, к чему-то приведет, — рассказывает Светлана Кленова.

В архивах найти удалось упоминание исповеди семьи Рязановых от 1910 года. Тогда в церковь вместе с родителями пришли пятеро сыновей и две дочери.

— Там какие-то столбики, цифры, имена, — рассказывает Светлана Кленова. — Я высчитала все даты рождения у мужчин, а Роза нашла их на сайте «Память народа». Из этой семьи воевали все, вернулись все, кроме одного. Один из этих сыновей — Егор, и мы думали, что это семья нашего курсанта. Но пока всё запутанно, и мы никак не можем найти его родных.

Возможно, кому-то из наших читателей имя погибшего курсанта окажется знакомым. Свяжитесь с редакцией, если можете помочь волонтерами в поисках.

Поиск родных погибших — не единственное, чем занимаются сейчас Светлана Кленова и Роза Фаттахова. Еще одна их цель — добиться возобновления поисков на месте крушения самолета.

— Я хочу курсантов все-таки поискать. Они же попрыгали, из всех самолетов они при падении прыгали. Я верю, что они всё еще там лежат, — объясняет Светлана Кленова. — Потому что в 2020 году в августе нашли останки летчиков Агубечира Кцоева с Николаем Талалихиным. Их самолет упал в 1941 году, а нашли их в 2020 году в Мурманске в сопках. Было несколько попыток туда добраться. Московский отряд «Обелиск» этим занимался и мурманский «Икар».

С поиском челябинских летчиков, надеется Светлана, им смогут помочь курсанты ЧВВАКУШа и нацпарк «Таганай». И, возможно, спустя почти 80 лет удастся похоронить с воинскими почестями весь погибший экипаж.

Авиакатастрофа на Таганае — не единственное ЧП, о котором не говорили в советское время. 16 мая 1972 года в курортном городе Светлогорске Калининградской области военный самолет Ан-24 упал на детский сад, погибли 35 человек. Вот хроника той трагедии.