Олег Новицкий, космонавт: «Хочу сохранить образ Гагарина из детства»

Олег Викторович Новицкий – действующий российский космонавт, член отряда Центра подготовки имени Ю. А. Гагарина, участник экспедиции МКС-33. Капитан космического корабля «Союз ТМА-06М», который 23 октября 2012 года успешно стартовал на Международную космическую станцию. Тогда Олег Новицкий провел в космосе пять месяцев, в команде с соотечественником Евгением Тарелкиным и американцем Кевином Энтони Фордом.

В космонавтику Олег пришел, как водится, из кабины самолета, будучи военным летчиком 2-го класса. За его плечами – 10 лет службы на Северном Кавказе в должностях летчика, старшего летчика и командира эскадрильи штурмового авиаполка. Работал на самолетах Л-39 и Су-25, общий налет составляет более 600 часов.

В 2006 году окончил Военно-воздушную академию имени Гагарина, где учился на командном факультете. В 2007–2009 годах проходил общекосмическую подготовку, сдал все экзамены на отлично, после чего получил должность космонавта-испытателя.

В 2010 году Олегу Новицкому присвоили звание полковника, а летом 2012-го офицер был уволен в запас.

– Олег Викторович, вам часто доводится общаться с юным поколением – со школьниками, студентами?

– Вообще, это тоже неотъемлемая часть нашей, космонавтов, работы – ездить по предприятиям, учебным заведениям и рассказывать молодежи о тех задачах, которые мы выполняем.

– Весной вы посещали ЮУрГУ, выступали перед учащимися аэрокосмического факультета. Что привело вас в Челябинск?

– Дело в том, что в вашем городе живет один мой хороший друг. Он и пригласил меня. Попутно организовали и встречу со студентами ЮУрГУ.

Надо сказать, здание института я узнал сразу, хотя сам ни разу там не был. Здание прекрасное – такое основательное. Мне понравилась та статуя с крылышками, на крыше.

– Что нужно сегодня, чтобы стать космонавтом?

– Для начала – зайти на сайт нашего Центра подготовки космонавтов. Там есть весь перечень требований к кандидатам, желающим пройти отбор. Причем набор в отряды проводится не каждый год, а раз в три–четыре года, иногда и в пять лет. Человек должен работать в ракетно-космической отрасли, иметь высшее образование. Вообще, очень много всяких параметров.

Ну и, естественно, здоровье стоит на первом месте. В год мы проходим четыре медкомиссии. На основную уходит недели две. И у всех своя определенная методика подготовки к обследованию. Например, каждый подбирает себе сбалансированное питание по свойствам организма.

– А сами вы с детства мечтали полететь в космос?

– В прямом смысле, наверное, нет. Просто как-то притягивало это темное ночное небо. Вот ты еще ребенком смотришь и не понимаешь, что там. И возникает желание узнать это.

А возможность такая у меня появилась, когда уже заканчивал Военно-воздушную академию. Узнал, что в этот год проводят отбор в Центре подготовки космонавтов, написал рапорт и стал проходить медкомиссию.

Вид нашей Земли из космоса завораживает, захватывает. Испытываешь восхищение от того, что нет границ, кордонов. Все общее, и все принадлежит Человечеству. Это меняет мировоззрение, отношение к земле, к природе.

– Что о Гагарине скажете? Как вам недавний фильм о нем?

– Честно говоря, фильм специально не стал смотреть. Хочу, чтобы в памяти сохранился его образ из детства, а не лицо актера. Поэтому и судить не могу, насколько реалистично в кино все показано.

Гагарину мы обязаны тем, что в космонавты берут именно летчиков. Королев ведь сначала колебался между военными летчиками и гимнастами – у гимнастов очень хороший, устойчивый вестибулярный аппарат. В итоге, как мы знаем, выбрал все же летчика.

– Немного глобальный вопрос: основная задача российской космонавтики – какова она на сегодняшний день?

– Ну, в первую очередь с достоинством держать статус первой космической державы, выполняя необходимую работу на борту. Наш экипаж провел порядка 50 различных экспериментов. Это еще не включая разные работы по обслуживанию станции, которые мы выполняем, чтобы она была постоянно в действии.

Мы даем много информации нашим ученым, медикам, и все эти опыты, надеюсь, находят потом применение. Иногда мы можем даже не знать всю суть эксперимента, в котором участвуем. Занимаемся какой-то одной его частью, которая должна проводиться именно в космосе. А много научной работы еще ведется на земле – до полета и после него.

– Не могли бы рассказать про один из главных ваших экспериментов?

– У нас нет главных. Их очень много, и все крайне важны.

– Ну, в качестве примера?

– Ну, допустим, мы выполняем очень много работ по мониторингу земли. Для наших рыбаков-промысловиков, для наших медиков. К примеру, добываем данные, как радиация влияет на состояние кости. Или как страдает человеческий организм под воздействием невесомости.

– А хобби у космонавтов есть?

– У всех разные. Мы ведь такие же нормальные люди. Я люблю охотиться, люблю путешествовать, встречаться с друзьями.

– Расскажите об этапах подготовки космонавта.

– Важнейший этап – парашютная подготовка. Необходимо не только совершать прыжки, но и научиться сохранять в воздухе устойчивое положение, выполнять учебные задачи прямо в режиме свободного падения. Суть задания ты узнаешь уже в процессе прыжка. Свои ответы, решения надиктовываешь в специальный микрофон прямо в полете. Потом специалисты прослушивают запись и оценивают, насколько ты справился с поставленной задачей.

Следующий этап – выживание в лесисто-болотистой местности. Непременно зимой. Проверяется, например, умение развести тот же сигнальный костер.

Потом – выживание в пустыне. На троих здоровых мужчин дают шесть литров воды на трое суток. Жидкость не глотаешь, а держишь во рту, пока не растворится – только так можно растянуть запас. Есть способы добывать воду из стеблей травы.

Есть тренировки, на которых искусственно создается состояние невесомости, без этого в корабле никуда. Необходимо научиться двигаться без поддержки земли, перемещаться от борта к борту, снимать и одевать скафандр. Очень неудобно спать в невесомости – спина не ощущает привычной опоры.

Еще все космонавты занимаются на специальных тренажерах в Центре подготовки.

Все сдают обязательную теоретическую часть – в форме экзамена, по билетам. По пять–шесть вопросов в каждом. Всего в зале в этот момент находится около 80 специалистов, и каждый может задать тебе любой вопрос по своей дисциплине – уже не из билета, а просто так.

К полету допускаются далеко не все – отсеиваются примерно 50 процентов.

Несколько дней – законный предполетный отдых в санатории. Возможность насладиться земным счастьем перед продолжительным полетом.

По традиции, каждый успевает еще посадить дерево, и экипаж благословляет батюшка. Причем получать благословение добровольно идут не только русские, но и космонавты любых других национальностей и вероисповеданий.

– А сами вы верующий человек?

– Честно говоря, не очень. Я все-таки больше материалист. Просто это хорошая, добрая традиция. Почему бы и нет? Может, и правда помогает нам какой-то Всевышний.

Эта процедура – ты ведь можешь в ней участвовать, а можешь – нет. Каждый космонавт спокойно может сказать: «Спасибо, но мне это не нужно», и все прекрасно поймут. Были у нас и такие случаи, конечно. Не могу сказать, что у нас там все очень сильно верующие.

– Бок о бок живут и работают космонавты самых разных национальностей. Как удается найти общий язык?

– Официальный язык на космической станции – английский. Но говорят все на смеси двух языков. Мы делаем вид, что в совершенстве владеем английским. Они, в свою очередь, пытаются поддержать беседу на русском.

Вообще, психологи подбирают космическую команду не наобум. Когда несколько здоровых парней остаются в замкнутом пространстве, это само по себе стресс. Нам идут навстречу, делается все, чтобы смягчить обстановку. Когда выдается свободное от работы время, устраиваются видеоконференции с близкими и друзьями, можно бесплатно звонить домой.

Когда, выполнив задание, прощались с товарищами по станции, они завидовали нам, что мы возвращаемся домой, а мы наоборот завидовали им, что они подольше останутся в космосе.