Алексей Рогалин, председатель правобережной районной организации Всероссийского общества инвалидов Магнитогорска: «Если мы великая страна, почему это величие не касается инвалидов?»

До 18 лет Алексей Рогалин вел обычный для его возраста активный образ жизни, учился и, конечно, как все, хотел нравиться девушка. Но однажды – удар о воду, больница, неудачная операция… Казалось бы, прыжок с моста в реку должен был разделить жизнь на до и после, но жизнерадостный характер Алексея оказался судьбе не по зубам. В 1988 году он принял активное участие в создании Магнитогорского общества инвалидов, а в 1999-м стал председателем ее правобережной организации.

Чем сегодня живут инвалиды? Чего они хотят от общества, к чему стремятся? Готова ли наша страна к их социализации и интеграции? О наболевшем и насущном рассказывает Алексей Васильевич Рогалин.

– Алексей Васильевич, когда в нашем городе впервые заговорили о создании организации инвалидов? Какие цели перед ней стояли?

– Было это еще в 1988 году. Цели были теми же, что и сейчас: защита прав и интересов инвалидов, создание для них равных условий со всеми людьми и интеграция их в общество. Для меня это стало смыслом жизни и работы. Когда мы в первый раз пришли в подвал, который сейчас занимаем, он был пустым. В самой большой комнате начали складировать благотворительную помощь, которую предоставляла нам Наровчатка: морковку, картошку, свеклу… У нас было одно желание – помочь людям организоваться, поднять саму организацию, сделать ее рабочей. В связи с этим перед нами встало две первичные задачи: найти людей, помочь им почувствовать себя полноценными, после чего дать рычаг к саморазвитию. Для этого мы создали компьютерный класс и несколько видов производства, где человек мог адаптироваться, преодолеть страх перед обществом и пойти в жизнь.

– Что является основной причиной страхов в данном случае?

– Отторжение общества. Особенно сильным оно было в тот момент. У нас и сейчас-то человеку с проблемами опорно-двигательного аппарата очень трудно выйти из дома, а тогда это и вовсе было практически невозможно. Да и не каждый стремится это делать, ведь никто не хочет ощущать на себе неприязненные взгляды, слышать сочувствующие речи. А тогда, в 1988 году, инвалидов в нашей стране и вовсе «не было».

Со временем наш единый городской союз разделился на три. Одной из причин стал менталитет Всероссийского общества инвалидов, которому почему-то свойственна конфликтность. Кроме того, все поняли, что по районам работать будет удобнее, так как в 90-х у каждого из них были свои бюджеты и полномочия. Сейчас, думаю, пришло время, когда нам лучше было бы объединиться.

– О чем говорит устав организации?

– В основном о ее структуре, которая состоит из первичных обществ. Они могут создаваться по территориальному признаку, по месту учебы и по интересам. В нашем объединении сегодня шесть таких организаций, в каждой из которых есть свой секретарь, который информирует своих членов о каком-либо предстоящем мероприятии.

Согласно уставу, каждый из нас имеет право на помощь. Но не столько материальную, сколько в виде консультации и содействия интеграции в общество. Есть у нас и обязанности: уплата членского взноса, который составляет 35 рублей в год, и по мере возможности принятие активного участия в жизни общества.

– Какова законодательная поддержка у таких организаций?

– Главным мы считаем для себя закон о социальной защите инвалидов. В нем есть глава о поддержке наших общественных организаций, но написана она ни к чему не обязывающими общими словами и носит чисто рекомендательный характер, поэтому практически не действует. За 14 лет, которые я руковожу нашей организацией, мы можем вспомнить лишь несколько моментов, когда предоставлялись хорошие льготы таким обществам, как наше, например в 1999 году. Но в 2004-м их убрали, с тех пор помощь государства только уменьшалась и уменьшалась.

Так, если раньше мы, создавая производство, имели льготы по уплате налогов, то сейчас этого нет, хотя всем ясно, что инвалид не может быть таким же производительным, как обычный человек. Да и рабочие места создаем не для того, чтобы извлечь из них какую-то прибыль. Все, что мы зарабатываем, уходит на обслуживание организации: проведение различных праздников и, по возможности, на реабилитацию наших членов. А если бы органы городской власти обеспечивали нашу типографию заказами, как это делают центр занятости, муниципальное учреждение «Отдых» и протезно-ортопедическое предприятие, мы смогли бы заработать гораздо больше и гораздо меньше нуждались бы в помощи со стороны бюджета. Но, я думаю, попрошайки выгодны государству: человек, который ничего не просит, способен критиковать, требовать соблюдения законов…

– Какие еще предприятия работают сегодня в вашей организации?

– Основной доход получаем именно от полиграфического производства, в котором оформлены две наши девушки. Есть парикмахерская, ателье и сапожная мастерская, где могут обучаться и впоследствии работать самостоятельно наши люди. А недавно мы разговаривали с главой города и договорились об изготовлении у нас всевозможной сувенирной продукции: кружек, футболок, кепок, магнитиков…

Возвращаясь к вопросу о помощи государства, хочу сказать и о городской службе занятости, которой выделяются субвенции на создание рабочих мест для инвалидов. По этой программе мы тесно сотрудничаем. Таким образом в этом году было создано два рабочих места. На следующий год планируем создать еще два.

– А своя газета у вас есть?

– Когда-то мы делали вкладыш в газету «Диалог», который верстали сами, но сейчас нам выгоднее напечатать отдельную статью в каком-либо городском издании, а обмен информацией осуществляем через Интернет и телефон, которые нам бескорыстно оплачивает один из предпринимателей.

– Что в плане социализации людей с ограниченными физическим возможностями изменилось в обществе и в нашем городе за последние годы?

– Пока в основном только содержание разговоров. После того, как Россия подписала международную конвенцию «О правах инвалидов», оказалось, что они в нашем обществе есть. В связи с этим появились и темы для разговоров, и программы, по которым нам предстоит работать. В остальном все только ухудшается. Например, медицинскую помощь получить становится все сложнее, сокращаются и областные программы поддержки инвалидов. Даже отдохнуть мы теперь можем только в «Карагайском бору».

– Расскажите, пожалуйста, о формах работы в вашем объединении, которую проводите в плане реабилитации и социализации инвалидов.

– Вы наверняка, когда прошлись по нашим коридорам, слышали, как в той комнате, которую мы когда-то использовали под склад картошки и морковки, поют бабушки. Мы ее отремонтировали, и теперь к нам приходят приглашенные баянисты и руководители для работы с хором. По вечерам в этом же зале собирается молодежь для занятий в различных кружках, в том числе и КВНом. Предприниматель Андрей Хворостьянов на волонтерских началах помогает нам организовывать праздники. И помощников с собой приводит.

В этом году исполнилось два года нашему проекту «Шаг навстречу». Он направлен на проведение городских мероприятий совместно для инвалидов и обычных людей. Например, в сентябре этого года мы провели настольные интеллектуальные игры для всех, кто пожелал в них участвовать.

– Как общество отозвалось на вашу инициативу?

– На участие заявилось пять городских команд, пришли три. Из наших ребят мы составили еще две команды. Соревнования прошли в очень дружелюбной атмосфере. А самое главное, состоялось интеграционное общение молодежи.

В этом году мы решили организовать театральную студию, которую будет вести артист театра оперы и балета Владимир Полторак. В труппу входят как обычные люди, так и инвалиды. Премьера юмористического спектакля должна состояться в декабре. О примерах таких студий мы пока не слышали, поэтому, возможно, станем первооткрывателями. Состоится это или нет, во многом зависит от поддержки государства, которое по сути должно заниматься тем, чем сегодня занимаемся мы: реабилитируем, интегрируем и создаем условия для этого, а ведь для оплаты каждого руководителя необходимы деньги. А мы только и слышим, что денег на нас в бюджете почти нет. Вот и думаем, как бы не пришлось нам закрыть общество на клюшку.

Было бы очень хорошо, если бы среди предпринимателей нашлись люди, подобные Андрею. И они готовы нам помогать! Им нужно только рассказать о нас, познакомить нас друг с другом и показать, на что идут их деньги. Им нужно объяснить, что деньги инвалиду нужны не только на еду и лекарства, но и на полноценную жизнь в обществе. И у нас есть положительные примеры подобного понимания. Однажды к нам пришла обычная женщина, которая очень хотела помочь кому-нибудь. А у нас есть мамочка, у которой очень тяжелая материальная ситуация. Получив даже не очень большую по современным понятиям финансовую поддержку, она плакала от счастья.

– Есть ли в городе детские организации, подобные вашей?

– Однажды к нам пришли две мамочки и попросили помощи в защите их прав и интересов, которую они нигде не могли найти. Так в структуре нашей организации родилось сообщество родителей детей-инвалидов «Большое сердце». И это правильно, потому что детьми-инвалидами должны заниматься их родители, только тогда у них появится сильный человеческий дух.

Сейчас к нам приходит около 40 мамочек, детям которых мы помогаем: устраиваем им маленькие праздники в качестве, например, похода в дельфинарий. Благодаря этим мамочкам мы поняли, что у наших инвалидов тоже есть дети, которым родители не всегда могут устроить подобные праздники жизни. Поэтому, когда у нас проходят детские мероприятия, мы приглашаем на них и ребят с инвалидностью, и детей взрослых инвалидов. Это тоже своего рода интеграция, тем более что в юном возрасте она проходит совершенно естественно. Люди, выросшие в обществе с детьми-инвалидами, учатся помогать им, в них воспитываются внимание и забота.

– Сегодня правительство стремится вернуть детей-инвалидов в школы. Как на эту идею смотрят родители детей?

– Эта идея правительству не принадлежит. За нее уже много лет борются сами инвалиды. Это называется инклюзивным (совместным) образованием. Инициатива принадлежит московской организации «Перспектива». Общественные организации для того и созданы, чтобы стимулировать государство что-то делать. Здесь ведь вопрос стоит не только о получении знаний, но и об интеграции детей инвалидов в общество. Представьте себе ребенка, который до 18 лет ни разу не был в коллективе. Это полное отсутствие развития.

Но, чтобы инклюзивное образование стало возможным, необходимо создавать специальные условия. В одном из американских фильмов показывается жизнь мальчика, который может что-то делать только зубами. Он, решив жить самостоятельно, ушел из семьи, получает хорошее образование. Так к нему персональный социальный педагог приставлен.

И когда нам говорят: «Где ваши инвалиды, почему они к нам не идут?», мы отвечаем – условия создавать для инвалидов необходимо прежде, чем предложить им какую-то услугу. Чтобы человек захотел к вам прийти, нужно сделать все возможное, чтобы у него появилось это желание. Недавно я хотел сходить с женой в кафе, но в нашем городе не нашел ни одного, в которое смог бы пройти.

– Что случается с инвалидами-детьми, когда приходит время взросления, необходимости зарабатывать на жизнь?

– Работу им получить так же сложно, как и прежде. С этой проблемой сталкиваются не только дети, но и взрослые, потерявшие трудоспособность из-за инвалидности. По телефону готовы принять, а как только увидят кандидата, свободные места сразу исчезают.

Но иногда к нам приходят сами предприниматели или работники государственных учреждений и предлагают вакантные места на своих предприятиях. Например, им нужен человек с идеальными знаниями компьютера или сторож, живущий поблизости от будущего места работы.

Если же молодой человек хочет продолжить обучение, то правительство предлагает ему какое-нибудь специализированное заведение. По-нашему это настоящее гетто для инвалидов – альтернатива для инклюзии. Но здесь очень многое зависит и от того, как родители подготовили ребенка. Обычно надомное обучение не дает знаний, но у нас есть парень, который получил именно такое образование, однако сам поступил в юридический институт, самостоятельно ездил на сессии, хотя передвигается с огромным трудом. Здесь спасибо маме, которая сделала все возможное, чтобы ее ребенок чувствовал себя полноценным гражданином. Или другой случай: мальчик жил с папой, а после школы переехал к маме, и она была шокирована, увидев, что сын даже деньги посчитать не может: за него не только все делали, но и думали. В результате он оказался совершенно не адаптированным к жизни.

– Много ли среди инвалидов социально активных людей?

– В нашей организации мало: тем, кто самореализовался, наша помощь не нужна, а себя в качестве помощи для других они предложить еще не умеют. Здесь все, как у обычных людей. Первое, что человеком движет, – обстоятельства. Если он ставит перед собой цель и у него есть характер для ее достижения, то он сделает все, что от него зависит. Например, Вячеслав Косов – врачи поставили на нем крест, он сам себя поднял на ноги, стал чемпионом России по пауэрлифтингу и сейчас работает в одной из спортивных школ Магнитогорска, в том числе и с инвалидами. А кто-то другой ждет, что все произойдет само по себе.

– Как городская власть отзывается на проблемы инвалидов?

– Несколько лет назад в Магнитогорске был создан реабилитационный центр для детей, сегодня мы работаем над созданием такого же центра для взрослых, чтобы человек после 18 лет не был брошен на волю судьбы. Уже выделено помещение, создано муниципальное учреждение, назначен директор, но, к сожалению, опять не инвалид, то есть человек, который не может до конца вникнуть в наши проблемы. Мы уже сотрудничаем с проектировщиками, даем им плановые задания, согласно которым они и будут вести свои работы.

– Используете в своей работе опыт иностранных государств?

– Большинство из нас, к сожалению, не имеют возможности побывать за границей. Но о том, что есть в других странах, нам рассказывали наши кавээнщики. Доступная среда и положительное отношение к инвалидам – эти проблемы за рубежом уже решены. Там все предусмотрено вплоть до посадки в автобус, в котором передняя площадка опускается до пола, чтобы на нее смог въехать колясочник. Мы же боремся за элементарную естественность в отношениях.

– Какие пожелания вы адресовали бы правительству России, администрации Магнитогорска, жителям нашего города и самим инвалидам?

– Правительству – услышать нас. Раньше коммунизм строили, не до инвалидов было, сейчас – развитое общество, денег для нас снова не хватает. Нам говорят: «Подождите». А жить-то нам сейчас надо. Если мы великая страна, то почему это величие не касается инвалидов? Администрации Магнитогорска – перейти от слов к делу. Жителям города – понимания. На нашем логотипе так и написано: «Стремление, понимание, надежда». От нас требуется стремление что-то предпринимать, что-то делать, а в ответ мы ждем понимания в правительстве, в администрации и в обществе. Когда оно есть, у нас появляется надежда на лучшую жизнь.

Инвалидам – быть активнее, не надеяться на манну небесную. Наш активист Александр Чертолясов ни дня в школе не учился, но умнее многих обычных выпускников. Он сказал как-то на городском собрании: «Нам не нужен килограмм гречки на День инвалидов, дайте нам возможность реализоваться». Чтобы это стало возможным, нам самим нужно быть активнее, дать возможность окружающим узнать о нас.