Виктор Иголкин, старший тренер альпклуба г. Магнитогорска: «Главное в альпинизме – коллектив»

В этом году исполняется 44 года как студент-первокурсник Виктор Иголкин впервые перешагнул порог секции альпинизма МГМИ (впоследствии – альпклуба г. Магнитогорска) и 40 лет, как он стал проводить там тренировки. С тех пор альпинизм стал не только его главным увлечением, но и общественной работой по воспитанию подрастающего поколения, которой он занимается с таким же энтузиазмом, как и автоматизированными системами управления – сначала в качестве главного конструктора в институте систем управления «Проектавтоматика», затем начальника отдела энергосберегающих и информационных технологий в тресте «Теплофикация», а теперь директора малого предприятия. Сегодня Виктор Иванович Иголкин – мастер спорта СССР и России, четырехкратный чемпион страны, «Снежный барс», инструктор и тренер высшей категории, награжденный орденом «Эдельвейс».

Что делал этим летом магнитогорский альпклуб в горах Таджикистана? Альпинизм – цель или средство? За что награждают альпинистов? Много лет в своей жизни Виктор Иванович Иголкин посвятил горам и молодежи. Он в числе тех, кто причастен к тому, что магнитогорский альпинизм по-прежнему развивается.

– Как и когда вы начали заниматься альпинизмом?

– Я всегда увлекался спортом: в детстве играл в хоккей и в футбол, занимался легкой атлетикой, бегал на лыжах и коньках, до первого разряда вырос в настольном теннисе. Поступив в Магнитогорский горно-металлургический институт, пришел в секцию альпинизма, и уже через два года мне поручили тренировать молодых ребят. А когда я организовал несколько успешных зимних альпинистских мероприятий, меня избрали председателем этой секции. Были успехи. Благодаря этому я увидел, что мое дело интересно студентам, что оно социально значимо и полезно.

– Как вам удавалось тогда и до сих пор удается совмещать сложную работу и не менее серьезное, требующее больших физических и временных затрат, увлечение?

– Я сам этому порой удивляюсь. Когда строился кислородно-конвертерный цех, приказом пяти министров меня включили в совет главных конструкторов этой всесоюзной стройки. Но я сразу поставил руководство в известность, что альпинизм для меня важен. Тем более что в то время я уже был успешным и тренером, и спортсменом, мастером спорта, призером чемпионатов страны. В итоге наш институт прекрасно справился с поставленной перед нами задачей, при том, что я полноценно работал в больших горах с командами и сам успешно выступал на чемпионатах.

– Вы ведь в это же время еще и учились?

– Учился я всегда. Если вы имеете в виду квалификацию инструктора-методиста по альпинизму, то им я стал еще будучи молодым человеком. Потом в академии физкультуры в Москве окончил курсы повышения квалификации ведущих тренеров по альпинизму. Надо понимать, что тренерская и инструкторская работа – это не одно и то же. В советское время у нас действовала система альпинистских баз и лагерей в горах, для работы в которых постановлением Совета Министров СССР руководители предприятий обязаны были отпускать инструкторов альпинизма. Альпинизм тогда был средством воспитания «настоящего, социального человека», поэтому государство поощряло занятие молодежи альпинизмом и инструкторскую деятельность.

– В каких горах вы выполняли эту работу?

– Во всех больших горах экс-СССР: на Кавказе, Памире, Тянь-Шане. А когда мы научились зарабатывать деньги через промальпинизм и члены альпклуба старались заработать как можно больше средств в общественный фонд для спорта, наш клуб стал экономически сильным и независимым. И мы смогли выезжать не только в горы нашей страны, но и всего мира, где успешно покорили вершины во многих горных системах всех континентов, кроме Антарктиды.

– Какие из них вам больше всего запомнились?

– Все. Потому что все они разные. И влечет-то к ним именно их неодинаковость. Например, вершина Мак-Кинли – высшая точка Северной Америки на Аляске, находится практически у полярного круга. Это такие ледники и снега, которые не встретишь в других горах. На другом конце планеты, в Южной Америке, ледник Hello Continental длиной 400 и шириной 60 километров на широтах Киева опускается своими боковыми рукавами прямо в океан. Это загадочная Огненная Земля, Патагония, Анды. Здесь главное препятствие для альпинистов – ураганы. Эта узкая полоска суши между «ревущими сороковыми» и «неистовыми пятидесятыми» находится под постоянным натиском влажных воздушных масс и холодных потоков с Антарктиды. Там сложнейшие стены. В летнем сезоне 1997 года при таких погодных условиях ни одна из экспедиций из разных стран (а там собираются лучшие альпинисты мира) не смогла подняться на вершину Фицрой, кроме нас, россиян.

Уже через неделю в Центральных Андах мы поднялись на высшую точку двух Америк – вершину Аконкагуа. В базовый лагерь под ней мы два дня шли с рюкзаками на высоте 4000 метров по высокогорной пустыне: ни облачка на небе, ни травинки на земле. И только один раз встретили небольшой источник питьевой воды.

На знаменитой скальной стене Эль Капитан мы соревновались в сентябре – в благодатнейшей Калифорнии, в горах Съерра-Невада. Стояла нестерпимая жара. Можно сказать, что мы тогда попали в вертикальную пустыню. Вогнутая стена, как огромная линза, фокусирует лучи жгучего солнца, поэтому у ребят, которые там ходят уже много лет, даже скальные туфли – белого цвета, а фляги с водой они оборачивают серебристым отражающим скотчем. На одном из маршрутов мы вдвоем стартовали с 25 килограммами снаряжения и 36-ю литрами воды, а на шестой день умирали от жажды.

Все скальные маршруты, по которым мы ходили на Эль-Капитан в Калифорнии, считаются технически самыми сложными в мире. Представьте только: тысячеметровая нависающая стена, по которой идешь минимум 6-7 дней. Спать там можно, только уподобившись птицам. Для этого мы тащили с собой раскладную дюралевую платформу, которая подвешивается к скалам при помощи крючьев. Мы тогда шли двумя командами по два человека, и обе команды победили, взяв и золото, и серебро. Это был уникальный опыт, который мы, старшее поколение, на подобных вертикальных стенах Памиро-Аллая передаем молодежи. Думаю, что ребята, с которыми мы прошли в этом году «шестерку» в Таджикистане на Замин-Карор, успешно пройдут маршруты мирового экстра класса и там, в Калифорнии.

– У вас очень много наград. Какие они?

– Такие же разные, как горы. Однажды, при оформлении виз я беседовал с консулом США. На вопрос, как наша команда обоснует спортивную цель поездки, я открыл дипломат и показал все свои медали. А когда он спросил «неужели все это завоевала ваша команда?», и я ответил, что это мои, но у каждого из нас их столько же, вопросов больше не возникало. Есть те награды, которые говорят о заслугах, и те, которые получены на чемпионатах страны. Многие из моих товарищей тоже являются многократными чемпионами страны. У нас в клубе за эти годы подготовлено более 30 мастеров спорта, и я активно участвую в этом процессе до сегодняшнего дня.

– А «Эдельвейс»?

– Это негосударственный орден, который присуждается за большой вклад в развитие альпинизма в России и ее регионах. Его учредили неправительственные спортивные организации. У меня он имеет круглый номер – сотый.

– На какую гору вы все еще мечтаете взойти?

– На ту, на которой еще не был. И еще, может быть, на массив Винсона в Антарктиде, высотой 5140 м. Но здесь важна не абсолютная высота, а то, что он является высшей точкой именно этого сурового континента. При этом я не ищу экстрима: я ставлю перед собой задачу просто взойти на вершину и всегда готов к тому, что в момент восхождения может подняться ураган, сойти лавины или состояние маршрута окажется таким, что он станет непреодолимым. Но я должен решить эту задачу в соответствии с поставленными природой условиями.

– С чем будут связаны ваши воспоминания о минувшем лете?

– Лето наше началось еще весной, когда мы с 9 по 11 мая провели чемпионат Уральского Федерального округа по альпинизму (скальный класс). В них участвовали команды из Екатеринбурга, Н. Тагила, Перьми, Златоуста, Снежинска, Челябинска, Уфы и, конечно, Магнитогорска. Соревнования получились интереснейшими в режиме 10-часового марафона в классах А и Б. Очень хорошо смотрелись команды из Екатеринбурга. Одна из их связок заняла второе место. Позже, используя полученный у нас опыт соревнований по формуле чемпионатов России, эти парни успешно выступили в главных соревнованиях страны.

– А кто стал победителем здесь, у нас?

– У мужчин – магнитогорцы, среди женщин – смешанная команда Челябинск – Нижний Тагил. Но не это порадовало нас больше всего: на весенних соревнованиях мы увидели, что у нас подросло новое поколение серьезных спортсменов. Это вселило в нас уверенность, что отныне в больших горах мы уверенно сможем проходить престижнейшие маршруты уже с этими молодыми людьми. Соответственно, мы и построили нашу летнюю программу так, чтобы совместить работу и с новичками, и с теперь уже достаточно подготовленными ребятами.

– Ваши планы удались?

– Да, среди тех, кто приехал в международный альпинистский лагерь «Варзоб», который мы организовали с таджикскими коллегами на Памиро-Алае в 2011 году, были альпинисты от Санкт-Петербурга до Владивостока. Семнадцать человек выполнили нормативы второго и первого разряда, двое – кандидатов в мастера спорта. Четыре команды участвовали в высотном классе чемпионата УрФО по альпинизму. В это же время член магнитогорского альпклуба Агата Мавринская стала чемпионкой России (скальный класс) на Кавказе. Но самое главное – мы уже этой, вновь сформированной, командой за рекордное время прошли маршрут высшей, шестой, категории трудности. Это признак того, что в ближайшее время будем готовы бороться за главные медали в чемпионатах страны в техническом и высотном классах.

Еще одним успехом стала очень интересная программа в горах.

В этот раз в рамках одной летней экспедиции нам удалось побывать сразу в пяти горных районах Памиро-Алая. Все они очень разные, и я видел, что ребята довольны. К тому же у нас были и мобильные трекинговые группы, которые создавались по мере нашей работы в горах. Кто уставал от напряженного режима восхождений, мог просто попутешествовать в течение трех-четырех дней. В Таджикистане много удивительно красивых мест, и чтобы все их увидеть, нужно не только выполнить спортивную программу, но и быть хорошо мотивированным. Так, одна наша группа за пять дней сначала побывала на уникальном озере Искандеркуль, потом, уже в северной части Фанских гор, поднялась на Куликолонское плато, перешла через перевал к Алаудинским озерам и вернулась к нам, вновь включившись в работу спортивных групп. Так происходила реанимация спортивных программ одного из лучших советских альпинистских лагерей, который был заброшен двадцать с лишним лет назад.

После распада Союза были свернуты государственные программы развития альпинизма в России и Таджикистане, в горах шла война. А три года назад мы, альпинисты Магнитогорска, приехали туда и договорились с тамошними властями о развитии альпинизма уже не в рамках государственных программ, а нематериальными средствами общественной организации и энтузиазмом людей, мечтающих побывать в этом горном районе. В 2011-2012 гг. здесь уже дважды проводились чемпионаты России и международные соревнования, как раз на тех сложных стенах, на которые когда-то ходили лучшие команды СССР и старшее поколение нашего Альпклуба. А в этом году за рекордное время – за два дня – самый рейтинговый и сложный маршрут на Замн-Карор (Ягнобскую стену) прошла наша обновленная команда.

– Вам приходилось участвовать в спасательных работах?

– К сожалению, много раз. Все высококвалифицированные
альпинисты обязаны быть членами спасательного отряда. Когда-то он был всесоюзным, членом которого я стал уже в 23 года и до сих пор остаюсь им.

За более чем 40 лет в альпинизме мне приходилось видеть многое. Однажды, когда мы спускались с пика Ленина, в армейской команде, которая находилась на большой высоте заболел парень. Воспаление легких. Если бы мы не помогли его быстро спустить, он бы умер. Теперь он известный альпинист, руководитель одного из московских альпинистских клубов. А вот на пике Коммунизма, где мы встретились с командой Челябинска на высоте около семи тысяч метров, сошла лавина, и шесть человек были сбиты ею. Двое получили очень серьезные травмы. Большое Памирское плато находится на высоте 6000 м. Чтобы спуститься с него, нужно сначала преодолеть гребень высотой 6100 м, а затем по крутым склонам спуститься на высоту 4200 м, где нас смог встретить вертолет. Тащить пришлось обоих ребят, поэтому все, кто находился поблизости, мобилизовались для этой работы. В результате тот, о ком мы думали, что он не выживет, выкарабкался, а вот второй, мой хороший друг, умер на высоте 5300.

– Раньше государство помогало спасать пострадавших в горах. Сейчас этого нет. Как вы выходите из трудного положения?

– Сейчас все, идущие в «сложные» горы должны иметь страховку, покрывающую и медицинскую помощь, и транспортировку на вертолете. А мы, руководители альпмероприятий, решаем с местным отделением МЧС все вопросы об оказании помощи пострадавшим. Кроме того, альпинисты всегда помогают друг другу, организуя общественный спасательный отряд, и в 95% случаев это становится решающим моментом. Но, к сожалению, остаются еще 5%. Так, однажды во время Чемпионата России в Фанских горах мы шли новым маршрутом шестой категории сложности на вершину Чамтарга по самой сложной Западной стене. Под стену подходили через перевал высотой 4600 метров и уже легли спать, как из-под стены к нам поднялся посыльный и сообщил о несчастном случае в команде МГУ. Всю ночь мы вчетвером шли к пострадавшему и спускали его в соседнее ущелье Зиндон, пока в 12 часов дня не встретили спасательный отряд, который спешил нам на помощь. Через час больного уже спустили в ущелье, куда смог приземлиться вертолет. До этого момента парень мужественно переносил все страдания, а когда вертолет взлетел, умер. А нам снова пришлось набирать полтора километра высоты, чтобы забрать с перевала снаряжение и продукты и через день выйти на стену. Было тяжело, особенно морально.

– Как сегодня обстоят дела с российским альпинизмом?

– Если говорить об альпинизме конкретно в нашем клубе, то

он развивается. А в целом по стране испытывает огромные трудности, как и всякий другой некоммерческий вид спорта, все меньше и меньше финансируемый государством. Бюджетных средств в нашем Альпклубе уже давно нет даже для чемпионов страны. Бывает, конечно, такое, что сколько ни вкладывай средств в иное спортивное направление, результаты в нем лучше не становятся, и здесь оптимизация затрат вполне оправдана. А вот если работа эффективна, ее, на мой взгляд, необходимо поощрять – хотя бы через систему грантов. Тем более не нужно жалеть средства на формирование молодежи здоровой как нравственно, так и физически. Именно это направление я считаю главной задачей нашего Альпклуба. Для нас, взрослых людей, это стало уже миссией.

Когда мы акцентируем внимание на победах и спортивной составляющей альпинизма, мы упускаем самое главное: его социальную составляющую. Я постоянно утверждаю, что главное в альпинизме – коллектив, человек, а горы и спорт – это лишь средство формирования лучших человеческих качеств. В Федерации альпинизма России альпклубу Магнитогорска удалось занять достойное место, научившись проводить не только соревнования всероссийского ранга практически во всех дисциплинах (горовосхождение, ски-альпинизм, скальный класс, скай-ранинг), но и готовить чемпионов в них. Наши инструкторы эффективно занимаются и со спецподразделениями МВД и Минобороны, а это многие сотни офицеров, что и здорово, и очень важно. Молодежь всегда склонна подражать сильным личностям, а именно такую личность мы и воспитываем в людях, обучая их преодолевать не только объективные, но и субъективные трудности на пути их самосовершенствования.