Алексей Воронцов, директор магнитогорского цирка: «Один из наших бобров так старался сгрызть пол в конюшне, в которой жил, что вывихнул челюсть»

Сегодня магнитогорский цирк переживает не самые лучшие времена, как, впрочем, и большинство цирков России. Слабое финансирование приводит к большому количеству проблем, решать которые приходится в первую очередь руководителям этих заведений. Алексей Воронцов стал директором магнитогорского цирка в 2009 году, сменив на этом посту своего отца. Он прекрасно помнит то место, в котором прошло его детство, и прилагает все усилия, чтобы цирк оставался такой же любимой площадкой для маленьких магнитогорцев, какой был когда-то для него самого. Почему дети так любят цирк? Легко ли стать клоуном? Где ставят настоящие рекорды? Об этом – в интервью Алексея Воронцова сайту Mgorsk.ru.

– Алексей Петрович, какие чувства вы испытывали в детстве, когда приходили в цирк?

– Это был праздник. Отец забирал меня после школы и приводил сюда. А так как он весь день был занят, то я развлекался самостоятельно. Мне тогда все казалось праздничным, веселым, интересным. Я знал всех артистов. Со многими из тех, кто работает сегодня, знаком с детства. Например, с братьями Шатировыми, с которыми вместе бегал по закоулкам цирка. Теперь они знаменитые артисты, а я директор. В детстве не думал об артистическом труде как о чем-то очень тяжелом, и меня больше привлекало общение с животными. Уже потом, когда стал директором, понял, что работа в цирке – действительно тяжелый труд. Сегодня я каждый день наблюдаю репетиции и вижу, как люди выкладываются, каким потом им дается то, что зрителю кажется легким и красивым.

– Каким вы запомнили цирк того времени?

– Всегда работающим, светящимся и полным зрителей: в то время цирк работал шесть дней в неделю.

– Что изменилось с тех пор и почему?

– Изменилось многое. Раньше родители первым делом вели своего ребенка в цирк, а сейчас у детей есть телевидение, Интернет и множество других развлечений. Поэтому цирк перестал играть в нашей жизни ту значимую роль, которую играл раньше.

– Но ведь живое общение с праздником не заменишь Интернетом.

– Да, не заменишь. Поэтому мне жаль то поколение, которое не видит разных животных и того циркового праздника, в котором я имел возможность проводить свое детство. Цирк всегда оставлял и оставляет у ребенка неизгладимое впечатление, подобное фейерверку. Он воспитывает в ребенке добрые, радостные чувства, которые становятся частью его жизни. С возрастом мы теряем восприимчивость к волшебству, перестаем удивляться чудесам, и если мы не научимся этому в детстве, то не научимся уже никогда, поэтому я считаю, что ребенок должен бывать в цирке как можно чаще.

– Каждый ли город России имеет свой цирк?

– Нет. В нашей стране всего 42 стационарных цирка. И в том, что наш, не областной город, имеет свой цирк, заслуга не наша. Когда пришло время строить новое цирковое здание, директор нашего комбината и горком партии смогли доказать, что Магнитогорску просто необходимо иметь свой цирк. Партийное руководство пошло им навстречу, и было принято решение, согласно которому в виде исключения в нашем городе началось строительство цирка.

– Что сегодня входит в обязанности директора цирка?

– Поддержание здания в рабочем состоянии, работа с ближайшими программами, с коллективом, с городом… Перечислять можно бесконечно.

– Какие профессии есть в цирке? Где им обучают?

– Если говорить об артистах, то единственное место, где их обучают, это московское училище циркового искусства. Там они получают профессии самых разных цирковых жанров. Среди них есть дрессировщики, гимнасты, акробаты… Но сегодня теряется прежняя градация, когда каждый артист цирка был либо только дрессировщиком, либо акробатом. Например, Виктор Сильченко. Он и эквилибрист прекрасный, и дрессурой владеет, и профессиональный «ковёрный». Жизнь в целом меняется, меняется и жизнь циркового артиста. Сейчас все стараются сделать свои номера более мобильными, чтобы они хорошо смотрелись в любой программе.

Все остальные профессии в цирке самые обычные – плотники, дизайнеры, столяры, ветеринары, медики…

– Кто такой «ковёрный»?

– Это клоун. Дело в том, что в старых цирках клоуны всегда выступали при смене номеров, когда из всего антуража на сцене оставался только ковер. Поэтому их так и называли – «ковёрные».

– Может ли человек научиться работать клоуном, если у него нет к этому предрасположенности?

– Нет. Жонглировать можно научиться, с хищниками работать, но клоуном стать... Нет, не может. Чтобы быть клоуном, нужно им родиться, потому что самое сложное, на мой взгляд, – это смешить людей. И не просто дурачиться, а смешить хорошо, по-настоящему – так, чтобы любое движение, любой жест, любое выражение лица, любая мимика были не просто смешными и интересными.

Недавно я был в Екатеринбурге на международном фестивале, где в течение трех часов выступали только клоуны. Три часа работали одни «ковёрные»! И я даже не заметил, как пробежало это время. Это колоссальный труд! И так продолжалось четыре дня. А поскольку это была конкурсная программа, то в течение этих четырех дней некоторых клоунов я наблюдал по несколько раз. Но даже те репризы, которые я уже видел, были обыграны чуть-чуть по-другому, выглядели по-другому. Хороший клоун быстро реагирует на все, что происходит в зале: хлопнул шарик, ребенок что-то сказал – он тут же скажет или сделает что-то такое, что весь зал смеется. Поэтому я считаю, что клоун – единственная профессия в цирке, которой невозможно обучить. При этом сами «ковёрные» учатся всему: жонглированию, акробатике, работе с животными… Клоун – самая сложная профессия в цирке. «Ковёрный» – это мастер на все руки.

– Но воздушным-то гимнастом он точно не может быть!

– Может! В ноябрьской программе у нас был номер, в котором представление проходило под куполом цирка. И среди воздушных акробатов был один эксцентрик, которые обыгрывал самые серьезные моменты. Это что-то похожее на американское родео, в котором есть люди, которые скачут на быках, а есть те, кто развлекает публику, бегая между животными, подначивая их. И кто находится в более опасном положении, это еще вопрос.

– И все же есть в цирке номера, от которых буквально дух захватывает. Например, от выступления этих самых воздушных гимнастов.

– Если по-настоящему любишь цирк, дух захватывает от любого сильного номера. Я каждое представление смотрю много раз. У меня есть такое правило: в начале представления стою на кассе, а потом стою за кулисами и смотрю представление. Из недавнего мне очень запомнился номер «Кольцо», который выполняет молодая девушка Татьяна Сильченко. Я 14 раз смотрел этот номер, и всякий раз меня восхищало ее мастерство. Этот очень сложный трюк был для нее совсем не сложным, и она выполняла его в очень высоком темпе. Все это благодаря большому количеству репетиций и, конечно, таланту.

– У Магнитогорска есть свои цирковые артисты?

– Нет. Своей труппы у нас нет. Свои труппы есть только в тех городах, где созданы специальные репетиционные базы. Ближайшая такая база находится в Екатеринбурге. Директор этого цирка одновременно является и его режиссером, и руководителем труппы. Как режиссер он работает со всеми приезжающими в этот город артистами.

– Можно ли назвать цирковое искусство спектаклем на арене?

– А это и есть спектакль. Вся работа цирков строится по такой системе: в Москве есть главк, в главке есть студия, в этой студии готовятся новые трюки и номера, проводятся репетиции. В этой студии работает режиссер, который обучался в ГИТИСе. Если в каком-то городе есть необходимость поставить новый номер и правильно выстроить его в представление, подключается режиссер. Однажды к нам приехала программа, собранная из разрозненных номеров, каждый из которых был очень хорошим, но в общую картину они не складывались. По нашей просьбе к нам прибыл известный московский режиссер Андрей Томский, что-то поправил, что-то изменил, выстроил все в единый сюжет, и программа стала прекрасно смотреться. Но, как правило, к нам привозят уже готовые программы.

– А если кто-то из артистов не смог приехать?

– Бывает и такое. Недавно у меня артисты из двух номеров уехали на фестиваль в Монте-Карло. Программа с их отъездом, естественно, могла пострадать, но у нас всегда есть запасные варианты.

– Что такого должен сделать артист, чтобы его номер попал на фестиваль?

– Все цирковые номера проходят довольно серьезный отбор. Для этого их просматривает специальная комиссия. Но есть и второй вариант, когда номера выбирают импресарио, которые специально для этого ездят по миру. И я могу сказать, что наши российские цирковые артисты очень ценятся в мире.

– В январе к нам приезжает программа, которая предлагает по-новому взглянуть на рекорды. Но разве в цирке бывают рекорды?

– Бывают, но не в том смысле, что наши артисты поднимают веса большие, чем на соревнованиях – нет. Но если спортсмен готовится к соревнованиям полгода, чтобы поставить рекорд один раз, то артисты в цирке ставят подобные рекорды каждый день. Среди них много бывших спортсменов: силовики, гимнасты… Однажды я разговаривал с артисткой, которая когда-то входила в сборную России по художественной гимнастике. Она говорит так: «Готовясь к соревнованиям, я тренировалась, отдыхала, постепенно набирая форму в течение года, а потом выступала. Здесь же я выступаю каждый день».

– Говорят, артисты цирка – это люди с детской душой. Вы с этим согласны?

– Я бы сказал, что это люди немного сумасшедшие: чтобы работать в цирке, нужно болеть им. Практически вся их жизнь проходит на колесах, в гостиницах, в постоянной круговерти. Не иметь постоянного места жительства, своего дома – на это далеко не каждый согласится. Поэтому случайных людей в цирке не бывает. Да, бывает, что к нам приходят молодые магнитогорцы. Устраиваются к нам служащими, чтобы дорасти со временем до артистов, но редко кто достигает этой цели.

У артистов цирка, как у любых других настоящих артистов, особый склад характера. И выходя на арену, они оказываются в своей среде и становятся чуть-чуть не такими, как все. В остальном же они обычные, но очень трудолюбивые люди. Постоянно репетируют, кормят, дрессируют животных. Это люди, которые готовы делить свою любовь к цирку со всеми, кто к ним приходит.

– Еще недавно в нашем цирке звучала живая музыка. Почему сегодня оркестра в цирке нет?

– Только из-за отсутствия финансов. Чтобы в цирке зазвучал живой оркестр, необходимо принять в штат минимум 15 человек, а арендовать его на время в нашем городе негде, потому что оркестр, который играет, например, в оперном театре, занят по субботам и воскресеньям – как раз в те дни, когда работает цирк. Кроме того, сегодня все артисты приезжают со своей фонограммой – им так проще.

– Однако именно живая музыка привлекает людей…

– Я согласен с вами, но сегодня все направлено на то, чтобы сэкономить на затратах для сохранения цен на билеты в прежних пределах.

– У вас есть любимые цирковые номера?

– Да, есть. Мне нравится дрессировщик Николай Карпович Павленко, победитель многих конкурсов в Монте-Карло. Он обещал приехать к нам в январе 2013 года. У него в программе сейчас работает 20 тигров. Очень красивый номер. Наша ноябрьская программа мне вся нравится. В ней даже сложно выделить какой-то отдельный номер – так хорошо она выстроена.

– Животные – это тоже артисты. Как живется им в нашем цирке?

– Хорошо живется. Вы каждый день едите на обед персики? Нет? А наши мишки – каждый день. К тому же их в любой момент может осмотреть врач. Один из наших бобров так старался сгрызть пол в конюшне, в которой жил, что вывихнул челюсть. На природе такое животное умерло бы довольно скоро. А нашего бобра вылечили, и сейчас он прекрасно себя чувствует.

Сегодня у нас работает прекрасный молодой ветврач. Работа тяжелая: приходится общаться не только с кошками и собаками, но и с хищниками, и с самыми экзотическими животными. Но именно это ему и нравится.

– Когда-то цирк был местом паломничества для горожан. А сегодня?

– К сожалению, нет – уже нет. Мы, конечно, стремимся сделать все возможное. Чтобы магнитогорцы стремились к нам прийти. И уж если и не спрашивали бы лишние билетики, то хотя бы раскупали их. Это, конечно, сложная задача, потому что люди сегодня стали мобильными и в выходные стремятся на свежий воздух. В результате на майские праздники цирк практически пустует. Но это зависит не от цирка – у человека просто стало больше развлечений.

– Ожидается ли реконструкция цирка?

– Да, реставрация планируется, так как зданию уже 36 лет. За это время в нем не проводилось ни одного капитального ремонта, многое в здании сделано по старым нормам, и все его инженерные конструкции морально устарели. Да и само по себе здание уже хочется привести в современный вид. Есть федеральная программа, согласно которой деньги выделяются всем цирковым зданиям в определенном порядке. Мы стоим на очереди и надеемся, что реконструкция у нас начнется в ближайшие годы. Но дело в том, что выполнять проекты реконструкции цирковых зданий имеет право только один институт в России, который находится в Санкт-Петербурге. Связано это с тем, что купол цирка имеет очень сложную лепестковую конструкцию, которая сопряжена с большими нагрузками.

– Но ведь цирк не сможет работать во время проведения реконструкции!

– Скорее всего, реконструкция займет от трех до пяти лет, во время которых у города, можно сказать, не будет цирка: в шапито зимой холодно, а летом вся площадь будет занята реконструкцией. Зато мы надеемся, что новое здание цирка будет совершенно другим. Изменится даже его площадь и вся территория вокруг.

– Что для вас значит цирк?

– Все. Причем когда нет представления, я ухожу из цирка значительно позже, потому что именно в рабочие дни решаются все основные проблемы, которые необходимо решать весьма оперативно. Поэтому, можно сказать, я провожу в цирке все свое время – с утра и до позднего вечера.