«Мамочка, забери меня!» На Южном Урале война родителей за дочь превратилась в триллер со слежкой, прослушкой и похищениями

— Я теперь практически каждый день к его дому вместе с приставами хожу, как на работу. Толку — ноль. Они стучат — никто не открывает. Звонят — он отвечает, что уехал в Челябинск. Они просто составляют очередной акт, и всё, — возмущается Ксения.

В Миассе развернулась настоящая война за трехлетнюю девочку, которую у матери забрал отец-бизнесмен. Он состоятельный человек, руководит несколькими предприятиями, имеет авторитет и связи в городе. По мнению мамы, именно поэтому специалисты дают «нужные» заключения, а приставы не спешат исполнять решение суда, который определил, что дочь должна жить именно с ней. Последние полтора года жизнь в этой семье больше напоминает триллер со слежкой, прослушкой и похищениями. Душераздирающая история — в материале 74.RU

Ксения встретила отца своего будущего ребенка в 2020 году, говорит, он сразу произвел впечатление хорошего семьянина. Отношения развивались стремительно, и Ксения с 9-летней дочкой переехали жить к нему. Вскоре она узнала, что беременна. Проблемы начались несколько месяцев спустя.

— Сначала всё вроде было неплохо: не пьёт, не курит, всё делает. А потом начались проблемы с заводом, и он начинает пить. Сначала пиво, потом по-жесткому — до невменяемого состояния, — уверяет Ксения.

Отношения не спасло даже рождение ребенка. В марте 2023 года Ксения забрала детей и ушла, а летом переехала в Златоуст. Первое время отец забирал младшую девочку из садика, брал на выходные, а в июне после очередной встречи просто не вернул дочку домой. Ей тогда было всего два года.

— Сказал, что они уехали отдыхать и чтобы я их не беспокоила, — вспоминает Ксения. — А в июле приезжает и говорит: «Я тебе даю три дня на сбор вещей, чтобы ты вернулась обратно». Я говорю: «Нет, я не вернусь». А он: «Тогда ребенка ты не получишь!» Я беру штурмом дом, хожу в опеку, в полицию, прошу, чтобы мне помогли вернуть моего ребенка, все эти обращения зафиксированы. Но до декабря дочь я не видела совсем.

Она сразу подала в суд на определение места жительства дочери, и в начале сентября суд вынес определение, что девочка должна жить с ней, но это решение отец не исполнил.

— Я получаю исполнительный лист и два месяца пытаюсь с судебными приставами Миасса ребенка забрать. Всё безуспешно, он не отдает, двери не открывает. Перевел дочь в частный детский сад, когда я туда приходила, мне отвечали, что ребенка нет, даже когда я точно знала, что дочь там, — уверяет мама девочки.

Отцу удалось добиться пересмотра определения, и в ноябре суд оставил дочь с ним. Для отца это не первый опыт: у него трое детей от разных женщин, и с предыдущей супругой они тоже делили ребенка, благо тот уже был постарше, суд учел его желание жить с мамой.

Только спустя полгода Ксении удалось добиться встреч с дочкой. Суд разрешил им видеться два раза в неделю по два часа.

— За полгода она от меня отвыкла. Когда мы начали снова общаться, ребенок стал ко мне тянуться, начал ощущать материнскую заботу, любовь. Она начала говорить: «Мамочка, я хочу быть с тобой, забери меня». Мое сердце материнское просто разрывалось, — со слезами в голосе говорит Ксения.

В июне 2024 года Ксения забрала дочку и решила спрятаться с ней, но ничего не вышло.

— Он перекрыл мне все пути. Оказывается, за моей машиной была слежка, висел трекер. И место, где я планировала прятаться с дочкой, он быстро вычислил, — рассказывает Ксения. — После этого я начала передвигаться на другой машине, телефон-болванку завела, чтобы он меня не слушал. В июле я снова забрала дочь, и мы спряталась. Она говорила: «Я не хочу к папе. Мам, мне так хорошо с тобой». Мы с ней гуляли, купались в бассейне, в горы ходили, в аквапарк ездили. Я понимала, что меня поймают когда-то, но я надеялась, что первая инстанция примет решение оставить ребенка со мной и этот ад прекратится.

Но в августе суд принял решение в пользу отца. В ответ на требование матери оставить ребенка с ней он заявлял свои аргументы.

— Нравственные и личные качества [фамилия матери], ее отношения с дочерью, а также условия для воспитания и развития не обеспечивают надлежащий морально-психологический климат для проживания и воспитания дочери, — говорится в исковом заявлении.

В документе приводится его версия произошедшего, отец девочки настаивал, что мать самоустранилась от воспитания ребенка, не интересовалась местом нахождения дочери и не приходила на встречи (при этом в июле она уже обратилась в суд из-за того, что не могла видеться с ребенком, и писала заявления в опеку). Он также настаивал, что мать девочки ведет аморальный образ жизни, якобы она зарегистрировалась на сайтах знакомств и «предлагает себя за деньги». Впрочем, по версии Ксении, бывший сам разместил ее фото в интернете.

Журналист 74.RU связался с отцом, чтобы услышать его мнение, и он час беседовал с нами по телефону, но через сутки прислал требование, в котором запретил публиковать любую информацию по этой ситуации и пригрозил судом.

Исполнять решение суда о передаче ребенка отцу Ксения не спешила (ведь ее муж ранее поступил точно так же), она подала апелляцию. Но в сентябре он предпринял попытку вернуть ребенка, да так, что после этого девочка попала в больницу с сотрясением. Происшествие попало на камеры домофонов.

— Мы на пикник поехали в горы, а он выскакивает из незнакомой машины, ребенка швыряет, — с ужасом вспоминает мама девочки. — Нам тогда удалось ее отбить, на помощь пришли соседи. Ребенка он тогда не забрал, потому что, когда пришли сотрудники ПДН, она сказала: «Не пускайте ко мне папу, только маму и бабушку». Если бы тогда она сказала, что хочет к папе, ее бы забрали.

После этого случая отца девочки наказали за то, что он устроил конфликт и подверг жизнь и здоровье ребенка опасности — по статье о неисполнении родительских обязанностей (ч. 1 ст. 5.35 КоАП РФ) ему вынесли предупреждение. В материалах дела есть показания соседки, которая унесла малышку с места конфликта. Она подтверждает, что девочка тряслась от страха, плакала и просила не пускать папу в квартиру.

Но приставы все-таки забрали девочку у матери через несколько дней. По словам Ксении, это было похоже на поимку особо опасных преступников.

— Вечером после того нападения у дочери началась рвота. Я понимаю, что это сотрясение, и не могу это проигнорировать. Мы лежали в больнице, 4 октября нас выписывают. Я захожу в палату, а соседки говорят: «Слушай, там оцепила полиция всё, судебные приставы, собровцы с автоматами стоят, похоже, нам с зоны кого-то привезут». Я понимаю, что это по мою душу приехали, — говорит Ксения. — У меня была широкая жилетка, я дочку посадила в нее и застегнула. Мы с ней все входы обошли, они везде стояли. Был вариант вылезти в окно, но они по периметру стояли на улице.

Когда мама с дочкой пошли к основному выходу, там их встретили приставы и полиция.

— Они начинают уговаривать дочь, она плачет, на видео это слышно, что она не хочет идти. Они мне говорят: «В любом случае вы не уйдете, мы ребенка заберем, потому что ребенок должен жить с отцом». Мы долго сидели, а когда я набрала адвокату и немного ослабила хватку, он у меня выхватил ее, и всё, — описывают свою версию происходившего Ксения.

14 января областной суд в Челябинске отменил решение златоустовского суда и вынес новое решение — девочка должна жить с мамой. В вышестоящем суде не стали принимать во внимание доводы отца об аморальном образе жизни матери, как и матери — о пьянстве отца, так как ни то, ни другое не было подтверждено допустимыми доказательствами. Но главное, суд очень критически отнесся к выводам судьи из Златоуста о том, что ребенок должен жить с отцом, так как жил с ним с момента рождения и в доме для девочки созданы хорошие условия (у отца действительно большой дом, но и у матери в квартире созданы все условия для дочерей).

— Решение не содержит указание на обстоятельства, свидетельствующие о том, что проживание с матерью менее благоприятно для девочки, — говорится в решении областного суда. — Малолетний ребенок не должен, кроме случаев, когда имеются исключительные обстоятельства, быть разлучаем со своей матерью. На наличие таких исключительных обстоятельств суд не указал.

Казалось бы, на этом в истории с разделом ребенка должна быть поставлена точка. Но неожиданно в нее вмешалась уполномоченный по правам ребенка Челябинской области Евгения Майорова. В конце января в телеграм-канале омбудсмена появился эмоциональный пост о «несправедливом» решении суда. Вот как там описана ситуация:

— Разрыв отношений привел к тому, что отец узнал о том, чем занимается его бывшая жена — она оказывает VIP-услуги. Эта новость стала последней каплей, вызвавшей бурю эмоций и начало долгой судебной битвы за право воспитывать маленькую дочь. Органы опеки внимательно изучили ситуацию и пришли к выводу, что ребенку будет лучше остаться с отцом. Поддержанные мнением психологов, которые подтвердили, что проживание девочки с папой будет отвечать наилучшим интересам ребенка, они рекомендовали суду принять соответствующее решение.

Далее нападение отца во дворе омбудсмен называет «законным методом защиты своих прав и прав ребенка», обвиняет мать в том, что она намеренно скрывала дочь, не исполняя судебное решение, не упомянув о том, что отец сделал это первым. И наконец, пишет, что новое решение суда противоречит интересам ребенка и нарушает его права.

— Именно поэтому мы намерены бороться дальше, подав кассационную жалобу. Наша цель — восстановить справедливость и обеспечить защиту прав и интересов девочки, — говорится в заявлении омбудсмена.

Сама Евгения Майорова не стала комментировать ситуацию журналисту 74.RU, перенаправила к специалистам. Ее заместитель Игорь Майоров пояснил, что мнение уполномоченного по этой ситуации строилось на основе заключений экспертов.

— Опека оценивает условия проживания, доход, место работы, стабильность, но наибольшее значение имеют мнения специалистов-психологов, которые изучают детско-родительские отношения, с кем ребенку будет комфортнее. Мы ориентировались на выводы специалистов, во время суда диагностики были не в пользу мамы, но этот момент может измениться, — пояснил он.

Игорь Майоров добавил, что заявления о том, что мама оказывает VIP-услуги, было написано со слов отца.

Мы не поленились и изучили обе экспертизы, назначенные судом (второе исследование назначили из-за того, что отца не устроили результаты первого) и рецензии психологов, предоставленные папой девочки. Ни в одной из них нет ни слова о том, что ребенку с мамой будет хуже. Наоборот, специалисты отмечали, что девочка с мамой более открыта, проявляет больше эмоций, быстро включается в игры и познавательную деятельность, плачет, когда приходит время расстаться, и ждет новой встречи. В связи с этим заявление уполномоченного выглядит как минимум странно.

Судья областного суда фактов против мамы в экспертизах тоже не нашла, зато обратила внимание на отмеченный психологами строгий, но противоречивый стиль воспитания отца, который, по мнению специалистов, может быть предрасполагающим фактором для невроза навязчивых состояний и психастении у ребенка. Кстати, после расставания с мамой у девочки началась алопеция, и психологи пишут, что это связано со стрессом.

Кассацию отец уже подал. Остается надеяться, что в суде обратят внимание не только на материальное положение отца и описание его дома, но и вникнут в заключения психологов-экспертов, а не просто доверятся отзывам опеки и омбудсмена. Кроме того, в суде сейчас находится дело о побоях, которые Ксения якобы нанесла бывшему супругу, спасая дочь от похищения (того, что на видео выше). Причем рассматривают его по уголовной статье, видимо, чтобы найти то самое исключительное обстоятельство, которое не позволит оставить ребенка с матерью.

Несмотря на то что с момента вступления в силу решения суда прошел месяц, девочка остается с отцом. Когда журналист разговаривал с ним по телефону, ребенок явно был рядом. Добиться встречи с дочерью и тем более забрать к себе у мамы не получается.

В Управлении Федеральной службы судебных приставов Челябинской области сообщили, что исполнительное производство по решению суда возбуждено 6 февраля:

— Должник ознакомлен с постановлением о возбуждении исполнительного производства. Срок для добровольного исполнения истек 12 февраля, должнику назначен исполнительский сбор, ему выставлено требование о передаче ребенка в установленный судебным приставом-исполнителем срок 14 февраля 2025 года. В случае неисполнения данного требования, равно как и последующих, должник будет привлечен к административной ответственности по ч. 1 ст. 17.15 КоАП РФ. Дальнейшие действия судебного пристава-исполнителя будут осуществляться в соответствии с требованиями федерального закона «Об исполнительном производстве».

14 февраля Ксения вместе с приставами в очередной раз выезжала к дому, в котором живет ее дочь.

— Дверь снова никто не открыл. По телефону он сказал, что уехал с дочерью на прием к врачу в Челябинск, — говорит она.

Мама девочки уже в отчаянии, потому что ситуация повторяется, понятно, что добровольно возвращать ребенка отец не собирается. А на то, что к отцу нагрянет отряд приставов при поддержке силовиков, как это было осенью в больнице, она не надеется.

Напомним, в конце ноября жители дома в Советском районе Челябинска стали свидетелями настоящей семейной драмы — из квартиры приставы при силовой поддержке вооруженных бойцов в бронежилетах и касках забрали у матери шестилетнюю дочку. Напуганная девочка плакала и кричала: «Нет, не хочу», но на это никто не обращал внимания. Подробности истории — в нашем материале.